Желтые обои, Женландия и другие истории - [70]
Францию — нынешнюю Францию, и искусство — современное французское искусство — вот что я обожаю!
Моя школа живописи — самая передовая, а мой наставник (если бы я только мог его увидеть) — месье Дюшесн. Его картины три года подряд выставлялись в парижской экспозиции современного искусства и во многих других местах, их охотно покупают, однако Париж так и не смог лицезреть месье Дюшесна. Мы видели его дом, его лошадей, его экипаж, его слуг и садовую ограду, однако сам он ни с кем не встречался, не общался, и вообще — он на некоторое время покинул Париж, так что мы восторгаемся им издалека.
У меня есть эскиз маэстро, который я бережно храню, — карандашный набросок большого полотна, ожидающего воплощения. Я с нетерпением жду его появления.
Месье Дюшесн пишет с натуры, и я тоже пишу только с натуры. Это единственный способ создавать четкие, строгие и реалистичные картины. Без натуры могут получиться немецкие фантазии или английское домоседство, но ни в коем случае не современное французское искусство.
Очень нелегко постоянно менять натурщиц и натурщиков, когда пять лет ходишь в учениках и картины приносят тебе франки, а не доллары.
Но в мире есть Жоржетта!
Были также Эмили и Полина. Но теперь у меня Жоржетта, и она просто восхитительна!
Души в ней немного, это верно, но у нее изумительное тело, которое я старательно переношу на холсты.
С Жоржеттой мы ладим просто восхитительно. Насколько же это лучше для художника, чем брачные узы! Как же мудро подметил это месье Доде![13]
Антуан — мой лучший друг. Мы с ним пишем картины, и мы счастливы. Жоржетта — моя любимая натурщица. Я пишу с нее картины, и мы счастливы.
И вот в этот-то спокойный мирок и прилетело письмо из Америки, вызвавшее сильный переполох.
Оказывается, у меня был двоюродный дед, живший в каком-то северо-восточном уголке Новой Англии. В Мэне? Нет, в Вермонте.
Выяснилось, что вермонтский дедушка на старости лет увлекся французским искусством. Мне по крайней мере не известно, чем еще можно объяснить тот факт, что он разыскал меня через своего адвоката, скончался и оставил мне четверть миллиона долларов.
Что за восхитительный дедуля!
Однако мне нужно вернуться на родину и вступить в наследство — это совершенно необходимо. Я должен уехать из Парижа, оставить Антуана, оставить Жоржетту!
Может ли что-нибудь быть дальше от Парижа, чем город в Вермонте? Разве что Андаманские острова.
И может ли что-нибудь быть дальше от Антуана и Жоржетты, чем сонм дальних кузенов и кузин, среди которых мне пришлось оказаться?
Но одна из них — ах, господи! Дальняя-предальняя родственница, она настолько красива, что я забываю, что она американка. Бросаю Париж, Антуана и… Да-да, даже Жоржетту! Бедная Жоржетта! Но это судьба.
Эта дальняя кузина не похожа на остальную родню. Я ищу ее, навожу справки и нахожу.
Ее зовут Мэри Д. Гринлиф. Буду называть ее Мари.
А родом она из Бостона.
Однако как описать ее, приведя лишь имя? Я повидал красавиц, причем немало — юных дев, зрелых дам и натурщиц, — но никогда не видел никого, кто мог сравниться с этой девушкой из далекой страны. Что за фигура!
Нет, не «фигура» — это слово унижает ее. У нее дивное тело, тело непорочной Дианы, а тело и фигура — понятия очень разные. Я художник, я пожил в Париже и тонко чувствую эту разницу.
Я узнал, что юристы в Бостоне смогут уладить дела с наследством.
В марте воздух на севере Вермонта — просто прелесть. Там горы, облака и деревья. Съезжу там на этюды. Ах да — надо занять это юное создание и помочь ей!
— Кузина Мари, — обращаюсь я к ней, — идемте, я поучу вас рисовать!
— Это доставит вам массу хлопот, мистер Карпентер, и отнимет уйму времени!
— Зовите меня просто Эдуард! — восклицаю я. — Разве мы не родня? Кузен Эдуард, молю вас! И нет ничего трудного, когда вы рядом, Мари, время просто птицей летит!
— Благодарю вас, кузен Эдвард, но мне думается, что не следует злоупотреблять вашей добротой. К тому же я здесь ненадолго, мне нужно возвращаться в Бостон, к тетушке.
Я нахожу мартовский бостонский воздух просто прелестным, там множество достопримечательностей и начинающих американских художников, заслуживающих помощи и поддержки. Немного побыть в Бостоне и помочь юристам в устройстве наследственных дел — просто необходимый шаг.
Постоянно навещаю Мари. Разве мы не родня?
Говорю с ней о жизни, об искусстве, о Париже и о месье Дюшесне. Показываю драгоценный набросок.
— Однако, — заявляет она, — я вовсе не лесная нимфа, как вы, вероятно, искренне полагаете. Я и сама побывала в Париже с дядюшкой несколько лет назад.
— Дражайшая кузина, — отвечаю я, — если бы вы не были даже в Бостоне, я все равно бы вас любил! Поедемте снова в Париж — со мной!
Она же всякий раз смеется и отсылает меня домой. Ах да! Я даже стал подумывать о женитьбе — вот видите!
Вскоре я обнаружил, что она, как и все женщины, верит в общепринятые условности. Я дал ей книгу «Жены художников». Она сказала, что читала ее. Потом посмеялась над Доде и надо мной!
Я рассказал ей о падших гениях, которых знал лично, но она заявила, что падший гений ничем не лучше падшей женщины! Спорить с девушками просто бесполезно!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Люди безрассудно приняли наследие древней цивилизации Птумеру и повторили её ошибки. Так на них пало проклятие, погубившее птумерианцев. Для борьбы с его проявлениями Церковь Исцеления, организация, занимающаяся исследованием и использованием наследия погибшей цивилизации, создала охотников. Благодаря изменённым тайной силой крови бойцам Церкви в течение многих лет удавалось сохранять тёмную сторону своих чудодейственных лекарств в тайне. Но долго ли продлится мнимое спокойствие?
Атмосферный, леденящий кровь, мистический роман начинающего английского писателя. Книга, мгновенно ставшая бестселлером, по праву была названа «живой классикой готики» и получила одобрение самого Стивена Кинга.Лоуни — странное пустое место, расположенное на побережье Англии. Отправляясь вместе со своей семьей в паломничество к здешней святыне, пятнадцатилетний подросток даже не подозревал, с чем ему предстоит столкнуться в этом жутком, унылом краю. Пугающие чучела, ужасные ритуалы, необычное поведение местных жителей, скрывающих страшную тайну, внезапный оползень и обнаруженный труп младенца, выпавший из старого дома у подножия скал…Победитель COSTA FIRST NOVEL AWARD и Best Book of the YearПремия British Book Industry AwardsBest Summer Books of 2016 by Publishers WeeklyA Best Book of 2015 by the London Times and the Daily Mail«Не просто здорово, а восхитительно.
Загадочная и мистическая Индия. Изуверская секта, словно возникшая из прошлого. Секрет проклятого сокровища. А чтобы разобраться со всем этим, нужен великий сыщик. Ну, или просто - сыщик и медиум.
Прогулка в парке развлечений с новым знакомым едва не стала для Рейчел последней: оборвалась кабинка «Чертового колеса». Как Бенджи удалось уберечь девушку? Откуда у него такая нечеловеческая сила и ловкость?.. Оказывается, он – вампир! Между двумя могущественными вампирскими кланами начинается война, и Рейчел – ее причина… Ведь она – Избранная. Чтобы спасти Рейчел от смерти, Бенджи превращает ее в вампира. Но сможет ли она принять такое бессмертие?
Он фотограф. То что он снимает некоторым людям и в кошмарах не может присниться. Он видит смерть каждый день и уже привык к своей странной жизни. Но появляется человек, который толкает его на путь размышлений и пересмотра своих ценностей.Что в итоге победит - прижившаяся за годы привычка видеть смерть или желание что-то изменить в своей жизни?
Это роман обо всем — о любви, о жизни, о смерти, о бессмертии… В ироничной манере, раскручивая детективную интригу, автор ведет повествование от лица человека, со смерти которого произведение начинается. Реальные события тесно переплетены с вымыслом, а из того, иного мира, где нет ни материи, ни времени, ушедшие созерцают наше бытие, стараясь не вмешиваться в земные дела. Но это не всегда удается.
В сборник «Вернувшиеся» вошли три пьесы Хенрика (Генрика) Ибсена: «Столпы общества» (1877 г.), «Кукольный дом» (1879 г.) и «Привидения» (1881 г.) в новом, великолепном переводе Ольги Дробот.
Граф Фабио Романи, которого все считают одной из жертв эпидемии холеры, бушевавшей в Неаполе в конце XIX века, «воскресает из мертвых»… Однако, возвратившись домой, он с ужасом понимает: там его никто не ждет… Красавица жена Нина и лучший друг Гвидо, давно состоявшие в тайной связи, планируют свадьбу и считают дни до окончания траура. Потрясенный предательством до глубины души, граф Романи бросает вызов судьбе и решает посвятить свою жизнь изощренной мести… И для начала он выдает себя за другого человека, чтобы вновь завоевать любовь Нины, дружбу Гвидо и уважение в обществе…
Англия. Родина Чарлза Дарвина, Уинстона Черчилля, Олдоса Хаксли… Англичане. Вежливы и законопослушны, всегда встают на защиту слабого, но верны феодальным традициям и предвзято относятся к иностранной кухне… Они нетерпимы к насилию, но при этом не видят ничего плохого в традиционных телесных наказаниях… Английский характер, сама Англия и произведения выдающихся ее умов – Редьярда Киплинга, Т.С. Элиота, Чарлза Диккенса, Генри Миллера – под пристальным вниманием Джорджа Оруэлла! Когда-то эти эссе, неизменно оригинальные, всегда очень личные, бурно обсуждались в английской прессе и обществе.
Немногие знают, что сэр Артур Конан Дойл считается одним из классиков литературы ужасов. Его мистические рассказы с непредсказуемыми развязками невозможно отложить, не дочитав до последней страницы: герои сталкиваются с таинственными ситуациями, где самые обычные предметы предвещают несчастья и смерть, а главное – оказываются лицом к лицу с самым жутким кошмаром, от которого нельзя ни убежать, ни спрятаться, – с собственным страхом.