Железный замок, или Сказка о разбуженном принце - [11]

Принц поднялся и, глядя на спящую Деву, попытался как можно отчетливее представить откинутую крышку гроба. «Водомерка» зашевелила усиками, блеснула расположенными на них глазами и двинулась к саркофагу. Принц затаил дыхание. Вот ловкие лапы коснулись зеленого кружка, утопив его в основание саркофага, синего, надавили на металлический рычажок…

— Ну?.. — нетерпеливо спросил принц.

«Водомерка», словно испугавшись его голоса, перестала стрекотать и стремительно унеслась из зала.

Под хрустальной крышкой гроба по-прежнему плавало золотистое сияние, лицо Божественной Девы оставалось спокойным — она продолжала спать.

— Не получилось.

Усталость и апатия нахлынули на принца. Он сел на пол и, прислонившись спиной к стене соседнего саркофага, прикрыл глаза.

* * *

— А эла ви гу э лэ? — спросил глубокий бархатный голос.

Принц, очнувшись, вскинул голову и тут же, ослепленный, зажмурился. Потом медленно, не вполне веря в реальность происходящего, разлепил веки.

Девушка с сияющим, словно солнце, телом склонилась над ним. Ее лицо было совсем близко, концы ее кос касались его ног, а темно-фиолетовые глаза, широко распахнутые от изумления, глядели прямо в глаза принца.

— Вива ди моруэтэ гу интерна соло? Монари э нура элеверси? Буну э рэ?

Принц вскочил на ноги:

— Ты проснулась? Божественная Дева! О Дева Семи Небес, как я счастлив!

Губы незнакомки тронула улыбка, и принц почувствовал, как грохнуло, словно упало с гигантской высоты и разбилось вдребезги, его сердце, горячая волна омыла мозг. Нет, это была не Божественная Дева, это была прекраснейшая из смертных девушек! Быть может, заморская принцесса, но никак не Дева и не божество, требующее покорности и поклонения. Просто такой же человек, как он сам, существо, созданное из плоти и крови.

— А эла дидо э ла гу тарэ? — снова спросила девушка, но на этот раз в ее взгляде мелькнула тревога. Она протянула руку и коснулась пальцами чешуйчатого панциря принца. Потом наклонилась над распахнутым саркофагом и надавила на красный кружок.

— Фу туру лэ си ди санэ. — Девушка сделала принцу знак следовать за собой и вышла из помещения. Принц, мгновение поколебавшись, бросил последний взгляд на устланное золотистой тканью ложе открытого саркофага и двинулся за ней.

Девушка шла на удивление быстро, плавно покачивая бедрами, и принц не мог отвести взгляд от ее легкой и сильной фигуры. Странное одеяние ее, сначала смутившее его своей открытостью, так не похожее на тяжелые пышные платья придворных дам, теперь показалось ему очень естественным среди голых серо-стальных стен в коридорах и переходах замка. Девушка обернулась и, помахав рукой, скрылась в одной из комнат. Принц торопливо последовал за ней и оказался в низком полукруглом зале.

Он уже был здесь и сейчас с удивлением и опаской смотрел, как золотоволосая девушка, опустившись в центральное кресло, положила руки на наклонный металлический стол, усеянный рычажками, стеклянными окошечками и цветными кружками, испещренный замысловатыми надписями и закорючками.

Ее гибкие пальцы пробежали по поверхности стола, едва приметно коснулись рычажков, вдавили несколько цветных кружков — и тут же над ней зажглись три больших матовых кристалла, вспыхнули разноцветными огнями окошечки и глазки на центральном и соседних с ним столах.

Золотоволосая девушка продолжала колдовать над своими кружками и рычажками, а принц, на мгновение забыв о ее присутствии, устремил взгляд на ожившие магические кристаллы. На двух из них плясали, постоянно меняя очертания, диковинные символы, письмена и рисунки, смысл которых был принцу неясен, зато на третьем он увидел окрестности замка, выглядевшие так, словно зритель, превратившись в птицу, медленно парил над ними. Он почти сразу узнал покрытую травяным холмом поляну, древесные завалы и поднимающуюся вдали стену Зачарованного Леса.

— И впрямь колдунья! — пробормотал пораженный принц, сделал шаг назад и резко обернулся, ощутив присутствие в зале посторонних.

В распахнутых дверях стояли двое мужчин в серебристых трико, из-за их спин выглядывала пышнотелая брюнетка, совсем недавно мирно спавшая во втором саркофаге.

— Во вэвэ ра ю? Страга э коминэ? — строго спросил высокий худощавый мужчина, судя по всему, вождь чародеев, глядя на принца тяжелым неприятным взглядом.

— Не понимаю! — ответил принц, обнажая меч. Он не любил, когда на него смотрели так, как этот высокий мужчина.

— Тарэл ди нуота! — громко сказала золотоволосая девушка за спиной принца.

— Ли ин ли мэ! Тосовуси гу матиэри! Ги соло дэбрэи! — неожиданно тонким голосом воскликнула брюнетка, указывая куда-то вверх — вероятно, на ожившие магические кристаллы.

Вождь пробормотал что-то нечленораздельное и, не глядя на принца, поспешил к креслу, в котором сидела золотоволосая девушка. Остальные, оживленно переговариваясь на своем певучем языке и не обращая на принца ни малейшего внимания, двинулись за ним.

— Проклятие! — Принц вернул меч в ножны и растерянно уступил им дорогу.

В зал входили все новые и новые чародеи, о чем-то галдели, глядя на магические кристаллы, щелкали рычажками, и казалось, что им не было никакого дела до остолбеневшего принца. Они обходили его, словно статую, перебрасывались непонятными фразами, вызывали «водомерок», снова выходили в коридор, а он только крутил головой, силясь постичь, что же здесь происходит и почему его персона совершенно не вызывает интереса.