Железный волк - [59]

— Я не просто сказал это, агент Тэлбот, — ответил Картрайт, продолжая спокойно стоять и смотреть на то, как кран опускает его груз. — Я еще и показал вам документы, доказывающие это. — Он кивнул в сторону двух самолетов. — Два снятых с вооружения F-111 перевозятся в музей польской армии в Варшаве. Там они станут частью специальной выставки, посвященной Холодной войне. Моя компания занимается их перевозкой. Не вижу никаких проблем.

— Я так не думаю, — сказал Тэлбот, накручивая себя. — Никто не отправляет самолеты в музей с работающими двигателями. А все четыре двигателя на этих F-111 исправны. Кроме того, я немного их осмотрел, пока ваши группы упаковывали их, и скажу, что они в отличном состоянии. Намного лучшем, чем должны были быть после двадцати лет под открытым небом в Аризонской пустыне.

— Отдаю вам должное, вы наблюдательны, — мягко сказал Картрайт. — Вы отлично поняли все, насчет двигателей. Кто-то должен был рано или поздно это заметить. — Он печально пожал плечами. — Но уже слишком поздно. У нас нет времени отправлять эти самолеты обратно на Кладбище. Выставка открывается через несколько недель. А на перевозку самолетов в Гданьск уйдет минимум пятнадцать дней.

— Это не моя проблема, — сухо сказал таможенник. — Моя проблема в том, что вы перевозите за пределы страны полностью исправные военные самолеты без необходимых сертификатов от конечного получателя и лицензии.

— А, лицензия и сертификаты, — сказал Картрайт. — Это они? — Он сунул руку в карман пиджака и вытащил толстый конверт. — Так бы сказу и сказали. Вот, мистер Тэлбот. Я полагаю, все необходимые документы в полном порядке.

Нахмурившись, Тэлбот взял конверт. Он был не запечатан. Он раскрыл его и взглянул внутрь — не долго, но достаточно, чтобы понять, что внутри было, как минимум, 20 000 долларов наличными. Тэлбот сглотнул. Если это было подстава, и он возьмет деньги, то он попал. Но, наверное, это все-таки не подстава, с надеждой подумал он. Возможно, это была тайная операция ЦРУ по перевозке оружия без постановки официальных властей в известность. В таможне ходили упорные слухи о том, что такое случалось, и гораздо чаще, чем правительство могло себе представить.

Он поднял глаза и посмотрел на глядящего на него Картрайта. Выдохнул. Возможно, стоило рискнуть. Он убрал конверт во внутренний карман синей форменной куртки и сказал:

— Я вас понял.

— Я надеялся, что поймете, — сказал он, улыбаясь. — Мы исследовали вас довольно неплохо, как видите.

Тэлбот ощутил, как по его спине пробежал холодок. Чем быстрее он уберется от этого кощея, тем лучше.

— Да, я так тоже думаю, — пробормотал он.

— Да, и я тоже так думаю. Благодарим вас за сотрудничество, — вежливо сказал Картрайт, отворачиваясь от таможенника к большому портовому крану, начавшему разворачиваться обратно к ожидавшему на погрузочной площадке истребителю-бомбардировщику.

Вскоре первые два XF-111 «Суперварк» эскадрильи «Железный волк» будут на пути в Польшу.

Храм Святого Людовика Французского, Москва, Россия. В это же время

В сером пальто и шапке, с тростью, Сергей Тарзаров медленно ковылял широкими шагами к горчичного цвета зданию храма Святого Людовика Французского. Никто сейчас не мог бы узнать в нем привычно тихого, мягко говорящего начальника штаба взрывоопасного президента России. Он выглядел гораздо старше и беднее, одним из многих пожилых пенсионеров, влачивших жалкую жизнь, перебиваясь случайными заработками от представителей богатой элиты Москвы.

Была поздняя ночь, и улицы окружающего торговой района были привычно тихими. Несколько окон светились в высоких кирпичных зданиях по соседству. Почти столетие там размещался бом приходского священника, французская школа, небольшая больница и доминиканский монастырь, но они были захвачены старым советским режимом и переоборудованы в здания государственных учреждений.

Сама церковь, построенная французами в 1830 году, служила местом молитв для представителей многих дипломатических сообществ Москвы. Это сохранило ее даже в самые мрачные дни сталинских репрессий.

Тарзаров проскользнув в теми мимо шести массивных дорических колонн в передней части церкви и вытащил ключ, отпирая массивную входную дверь. Постановления, требовавшие передачи ключей и кодов сигнализаций некоторых общественных зданий местным пожарным, скорой помощи и полиции, всегда были полезны, подумал он. Особенно, когда кому-нибудь вроде него требовалось тайно попасть в определенное место, когда оно должно было быть закрыто.

Он приоткрыл дверь и вошел внутрь.

Внутри церкви было темно, горели только несколько мерцающих свечей, да отражали свет уличных фонарей несколько небольших латунных светильников между мраморными колоннами, образовывавшими центральный проход. Уличные огни отражались через витраж за алтарем слабыми синими, золотыми, белыми и красными бликами.

Стуча тростью по мраморному полу, Тарзаров подбрел к простой деревянной исповедальне у правой стены здания. Он вошел в одну из кабинок, закрыл дверь и встал на колени. Загорелся красный свет, освещая его лицо.

Открылась зарешеченное окошко, отделявшее его от крошечной, неосвещаемой кабинки священника. Темная фигура слабо виднелась сквозь деревянную решетку.