Железный регент - [7]

Лошади у моих новоявленных попутчиков были крупные, рослые, не тонконогие нервные скакуны, а выносливые и надежные сольчаки. Животных этих я всегда любила и уважала, проблема была в другом: я так толком и не научилась ездить верхом. Но это полбеды, не думаю, что мы станем гнать во весь опор. Гораздо хуже, что стремя болталось на уровне моих плеч, и забраться в седло я не могла. В иной ситуации позвала бы кого-то из мальчишек, чтобы помогли, или вовсе притащила бы табуретку, но Железный регент стоял рядом, держал коня под уздцы и выжидающе смотрел на меня. А рядом с ним я откровенно робела и очень боялась сделать что-то неправильно.

Однако причину моих затруднений он угадал сам. Усмехнулся понимающе, собрал поводья на лошадиной холке и велел:

– Держи.

Когда я ухватилась одной рукой за них, а другой – за седло, Ив сложил руки в замок, подставил их мне и вновь коротко скомандовал:

– Колено.

На спину коня он закинул меня легко, без малейшего напряжения. Проверил подпруги, придержал стремена, пока я пыталась попасть в них носками сапог, причем действовал он при этом настолько спокойно и буднично, будто не происходило ничего необычного.

В общем-то, на самом деле не происходило, и вел он себя именно так, как вел бы на его месте любой достаточно вежливый мужчина. Но – обычный мужчина! Не Железный регент! И поэтому мне сейчас казалось, что решительно все, кто находятся в этот момент во дворе, смотрят на нас с недоумением или даже с суеверным ужасом. Возможно, так и было, потому что взгляд второго вельможи я успела перехватить, и было в этом взгляде глубокое и искреннее изумление.

Похоже, для Железного регента подобная учтивость действительно была нехарактерна.

Я буквально закаменела в седле, ожидая, что сейчас разверзнется земля и случится нечто ужасное, но из этого состояния меня быстро вывел конь – он мотнул мордой и попытался вырвать из моих рук поводья. В этом он весьма преуспел, да так, что я едва не вылетела из седла. Пришлось поспешно брать себя в руки и отвлекаться от посторонних мыслей, хотя сделать это оказалось невероятно сложно.

Надо быть слепой, чтобы не заметить, что Ив Ярость Богов относится ко мне как-то по-особенному. На остальных он реагировал с равнодушной холодной вежливостью, обо мне же явно заботился. Даже искренне улыбался, и складывалось впечатление, что подобное выражение появляется на его лице нечасто. А неподдельное удивление его спутника окончательно отнимало у меня возможность отмахнуться от этой странности и заставляло искать объяснения.

Вероятность обмана и недобрых намерений со стороны Железного регента я отбросила сразу, и хотя мысль об этом продолжала маячить где-то на краю сознания, она больше походила не на ожидание настоящей опасности, а на размышления из разряда «вдруг завтра начнется война?».

Во внезапную влюбленность с первого взгляда тоже не верилось. Причем совсем не из-за пропасти в общественном положении – ведь чего только не случается в мире! Да и внешность у меня такая, что впору благодарить богов: яркой удивительной красотой, которая приносит одни проблемы, я не блистаю, но при этом вполне миловидна и часто ловлю на себе заинтересованные мужские взгляды.

Все дело в том, что Ив не выглядел влюбленным, и я чувствовала, что ни в коей мере не интересую его как женщина – ни в опасном, ни в… хорошем смысле. Может, я не слишком искушена в любовных делах, но тут трудно перепутать. Отношение регента было каким-то… отеческим, покровительственным.

Поэтому я и задумалась об отце. Может, Айрик Пыль Дорог когда-то помог этому человеку с выбором пути? Когда тот еще был не Железным регентом, не героем, а просто юношей, щедро одаренным богами?

Впрочем, был ли отец намного старше этого человека? Я не знала, сколько лет было Айрику Пыли Дорог, но была уверена в одном: когда родилась я, он был уже немолод. Ив же выглядел на тридцать пять, но на посту регента он уже семнадцать лет, а война закончилась почти двадцать лет назад. Слабо верилось, что свои подвиги на войне он совершал, будучи совсем мальчишкой. Скорее всего, Ярость Богов просто выглядит моложе своих лет: даны и фиры часто живут дольше тех, кто лишен этой капли божественной силы.

Но и в то, что его хорошее отношение ко мне – лишь следствие долга перед отцом, пусть даже речь идет о долге жизни, тоже до конца не верилось. Ив не выполнял обязательства, он искренне хотел позаботиться обо мне – это чувствовалось. Словно отец был не просто его знакомым, но хорошим другом, словно меня саму этот мужчина когда-то давно нянчил на коленях.

Уж не на войне ли они встретились? Отец никогда не упоминал ничего подобного, но он вообще был скрытным человеком, не любил вспоминать дурного и потому ни за что не проговорился бы о своем участии в той кампании. Но это единственное внятное объяснение, которое я могла придумать. Говорят, война роднит тех, кто проходит ее плечом к плечу, куда сильнее крови…

– Значит, тебя зовут Рина и ты дана, бард, – заговорил безымянный, пристраивая коня бок о бок с моим.

Впереди, точно так же плечом к плечу, ехали Ив с молчаливым типом в плаще, а стражи рассредоточились вокруг. К седлам двоих были привязаны поводья заводных лошадей; видимо, одну из таких мне и уступили.