А соображения у меня возникли такие. Это как раз были годы 1947— 1949-е, когда довольно большими „косяками“ пошла военная литература, книги о войне. И я подумал, что „Зеленый луч“ в том виде, как я над ним работаю, будет еще одной книгой о наших храбрых моряках, о людях, которые прекрасно воевали, о военных действиях, как мы умеем побеждать врага. Но об этом написано уже не раз, и не два, и не три, — зачем же мне писать еще одну повесть о войне?
Я подумал, что не в этом суть вопроса. Война для нас — этап пройденный, надо думать о чем-то другом.
И в таких мучительных раздумьях и придирках к самому себе я дошел до той мысли, которая меня очень обрадовала… основная тема выпятилась и стала видна издалека — рождение профессии, становление командира. По-писательски влезть в душу молодого офицера, раскрыть, что в ней происходит, — вот главная задача. Когда я ее понял, она подчинила себе все остальное: размер книги, сюжет, я выбросил все, что в ней было лишнего. Раз было выбрано направление главного удара, остальное все уже стало ненужным» («На главном курсе», с. 103–104).
В том же выступлении, помещенном в сборнике «На главном курсе» под названием «Как зажегся „Зеленый луч“», писатель подробно говорит о работе над композицией повести, над созданием образа Решетникова, объясняет и обосновывает использованные им творческие приемы.
В. Сурганов
