Железный лес - [15]

– Вы с ним торгуйтесь, слышите? – она весело косилась на спутницу черным блестящим глазом, ловко перестраиваясь на боковой съезд. – Не соглашайтесь на первые его условия. Раз он с вами связался, значит, вы ему нужны. Ну, так и выдвигайте свои требования, он вас выслушает. Не бойтесь его, это главное. Будете бояться – он сразу это почувствует и начнет на вас жать, пока не сломает. Держитесь спокойно, как будто он уже на все согласился, и все у вас получится, как вы хотите.

– Спасибо, я все это учту, – Александра чувствовала даже некоторую неловкость – так откровенно говорила девушка. – Можно спросить? Вы не на психолога учитесь?

– Не-ет, – протянула Ксения. – Прикладная математика. Планирую специализироваться на анализе фондовых рынков и финансовых рисков. Мы почти на месте.

Машина свернула на Пятницкую и, миновав первый перекресток, углубилась в переулок. Ксения притормозила возле двухэтажного кремового особняка, щедро украшенного лепниной и похожего на свадебный торт. Перед ними поднялся шлагбаум, преграждавший въезд в небольшой двор. Во дворе располагалась частная стоянка на несколько мест. На ней стояло две машины. Ксения бегло на них взглянула, припарковываясь рядом.

– Это охрана, машины ночной смены, – сказала она, хотя Александра никаких объяснений не просила. – Папа хотел приехать на такси. Наверное, он уже наверху.

И, доставая ключ из замка зажигания, сделавшись вдруг очень серьезной, девушка прямо взглянула в глаза Александре. Ее взгляд стал пристальным, цепким, невозможно было представить, что эти черные миндалевидные глаза только что искрились от смеха. Сейчас она была очень похожа на отца.

– Так вы не забывайте, что я вам сказала. Торгуйтесь! Отцу срочно нужны деньги, ему нужно продать коллекцию. Значит и вы ему нужны.

– Скажите, а почему вы так за меня переживаете? – не выдержала Александра. – Мы ведь даже не знакомы толком!

Оставаясь очень серьезной – ее лицо при этом странным образом приобрело совершенно детское выражение – Ксения без запинки произнесла:

– Я считаю, что каждый труд надо должным образом оплачивать. Иначе это неизбежно приведет к катастрофе. С несправедливой оплаты труда начинаются все революции.

Кивнув, словно поставив точку, Ксения открыла дверцу и вышла из машины. Александра последовала ее примеру. Девушка подошла к коричневой бронированной двери и приложила к замку магнитный ключ. Раздался сигнал, дверь отворилась. Ксения, стоя на пороге, поманила за собой Александру, и та поспешила войти.

Глава 3

Бронированную дверь на площадке второго этажа отпер охранник в черной форме. Увидев Ксению, он не стал задавать вопросов. Переступив порог, девушка коротко осведомилась:

– Папа у себя?

– Иван Алексеевич только что приехал, – почтительно ответил охранник.

Ксения пересекла приемную – стандартную приемную, обставленную офисной мебелью. Здесь был уголок для отдыха, кофемашина, пустующий стол секретаря, застекленный шкаф с папками. Ксения подошла к единственной двери – массивной, из красного дерева, – и резко постучала. Вскоре раздался щелчок отпираемого изнутри замка, ручка повернулась, дверь приотворилась. Они вошли в кабинет.

Маневич, впустив их, тут же снова запер дверь. Когда коллекционер повернулся, Александра отметила, что выглядит он неважно. Казалось, Маневич провел ночь без сна. Он был бледен, черные миндалевидные глаза слезились и казались меньше из-за припухших красноватых век. Одежда на нем была та же, что вчера, из чего Александра сделала вывод: либо он равнодушен к таким мелочам, либо провел ночь не дома.

– Вы пришли, это хорошо, – проговорил Маневич, морщась и проводя ладонями по вискам, словно пытаясь унять головную боль. – Давайте к делу.

– Папа, сделать кофе? – спросила Ксения.

– Меня уже тошнит от кофе, – резко ответил ей отец. – Выйди и подожди снаружи.

Ксения, слегка пожав загорелыми плечами, вышла, прикрыв за собой дверь. Маневич тут же повернул ключ в замке. Несколько мгновений мужчина стоял посреди кабинета молча, будто забыв, зачем вызвал Александру. Та, не двигаясь с места, ждала, украдкой осматриваясь.

Кабинет у знаменитого коллекционера оказался неожиданно маленьким и больше напоминал чулан. В нем едва помещались письменный стол, большое кресло и приземистый шкаф, по форме больше напоминавший сейф. Потолок показался Александре намного ниже, чем в приемной. В комнате не было окна – это сразу бросалось в глаза. Окно с успехом заменяла большая картина, изображавшая море с рыбацкими лодками. От нее словно исходил солнечный свет.

– Мой Писсарро, – Маневич сделал небрежный жест в сторону картины, заметив, что Александра рассматривает полотно. – Занятная с ним вышла история. Когда я покупал его, были сомнения в подлинности, сделали экспертизу. Определили как подделку, довольно старую. Я разозлился, конечно, что меня провели, но оставил картину себе, уж не знаю, зачем. Сперва хотел растоптать и выбросить на помойку. А несколько лет назад провели повторную экспертизу и на этот раз точно установили, что это настоящий Писсарро.

– Такое случается, – негромко ответила Александра, когда Маневич замолк. – Методы экспертной оценки не стоят на месте. Каждый год появляются новые технологии. Результаты становятся все более точными.