Железный Грааль - [64]

– Прости, – сказала она. – Не удержалась. Я просто хотела тебя подразнить, дать знак, что я здесь.

Она была опасна. И отнюдь не беззащитна. И отнюдь не правдива. Но мне вспомнились слова киммерийского вождя, которого я некогда знавал: «Не спускай глаз с тех, кому не доверяешь».

Мне не дали времени помусолить это рассуждение. Вопли бушевавшей внизу схватки сменились изумленным ропотом. От ворот Рианнон прозвучал горн, и едва ли не все население крепости бросилось к стенам, откуда открывался вид на Нантосвельту. Мимо, сжимая лук и пустой колчан, пробежала Уланна. Настороженно покосилась на Ниив, потом на меня и крикнула:

– Они отступают! В чем дело?

Со сторожевой башни прогремел голос Урты:

– Мерлин! Арго! Скорей!

Я догадывался, что означают эти три слова, и по лесенке выбрался на гребень стены. Ниив не отставала. Если я рассмеялся, когда мне открылась равнина, то лишь от изумления и восхищения старым мудрым кораблем.

Ночное войско пришло в смятение. Тропа шествий, вьющаяся от Нантосвельты к крепости, превратилась в поблескивающую реку! Арго плыл по ее извилистому руслу, весла поднимались и опускались под медленные удары барабана. В барабан бил Рубобост. Он стоял на корме, лицом к холму, вглядываясь издалека в склонившиеся к нему лица в поисках знакомых черт. Если наши глаза встретились, то лишь на мгновение.

Ниив задыхалась:

– Миеликки! Моя Госпожа протянула реку к воротам!

Но не Миеликки создала эту ожившую сказку, а, как мне кажется, сам мудрый Арго, дух корабля, годами превосходивший даже меня. Он, как я недавно убедился, умел проплыть по ручьям не шире упавшего ствола. Он умел подчинить себе мир вод. Он был полон волшебством от трюма до мачты, от носа до кормы, и двигавшие его весла были ногами и крыльями, плавниками и пальцами, переносившими его туда, куда он желал попасть.

И он знал, что делает. Едва корабль торжественно вступил на тропу, ставшую рекой, войска духов собрались кланами, подхватили оружие и, кто вскачь, кто бегом, пустились прочь с равнины МэгКата. В рядах устрашенных и недоумевающих призраков царило смятение и отчаяние.

Они бежали на юг, подальше от Нантосвельты, растаяли в болотах, затерялись в густых ивняках, тянувшихся отсюда насколько хватал глаз. Я успел заметить, что жестокие полки Мертвых свернули в одну сторону, в то время как Нерожденные на своих могучих скакунах удалились в другую.

Остались лишь отборные воины с белыми соколами.

Когда равнина опустела, они спустили своих птиц, развернули щиты и галопом пустили коней к медленно продвигавшемуся вперед Арго. Ясон повернулся им навстречу, взялся за меч. Но у самого борта всадники, кроме вождя, развернулись и вслед за своими бежавшими товарищами исчезли на юге. Оставшийся метнул копье. Оно полетело прямо и ударило Ясона, отшвырнув его к борту. Но он ожидал удара, и грудь его была прикрыта толстыми слоями кожи и дерева. Он выдернул застрявшее в нагруднике копье и метнул обратно в тот самый миг, когда нападающий, с криком ярости, разворачивал вздыбившегося коня. Копье ударило того в бок, и снова было выдернуто из раны и вскинуто в угрозе.

– Ты не тот! – прокричал молодой голос на древнем наречии Греции. – Не тот! Не тот!

Четыре колесницы, разбрасывая за собой искры факелов, вырвались из Бычьих ворот и, взметнув фонтаны колдовской воды, погнали воина-призрака с поля МэгКаты. Он легко оставил их позади.

Река текла теперь сквозь ворота. Арго замедлил ход, но не остановился. Весла легли вдоль бортов. Ясон, закинув плащ на плечо, спрыгнул на берег. Рубобост также выскочил на сушу, а за ним, сняв с бортов свои щиты, последовали трое аргонавтов. И все же Арго продолжал двигаться. Он прошел в ворота и погрузился в склон холма, уйдя в землю так легко, как утренний туман скрывается в лесу.

Стало вдруг очень тихо.

Ниив дрожала. Она цеплялась за мое плечо, робко выглядывала из-за моей спины.

– Скажи ему, что он хочет знать, – уговаривала она.

Она могла думать только об одном, и меня это не удивляло. Я спросил, видела ли она, что произошло.

– Видела. Ясон отыскал тебя. Арго сотворил чары. Мерлин, тебе грозит опасность!

Они месяцами осаждали Тауровинду. И пропали, как блуждающий огонек, едва Арго открыл старой реке дорогу к крепости. Что спугнуло их? Корабль? Человек? Что взломало замкнутое кольцо? Что обратило в бегство воинство ночи?

– Ты встревожен. – Девица сжала коготками мое плечо.

Я смахнул ее руку. Ясон в сопровождении пары колесниц вводил своих людей в крепость. Его приветствовали хриплые голоса рогов и мелодичное пение женщин. Урта, облачившийся в серый меховой плащ, окликнул меня. Он успел спуститься с башни и поджидал меня внизу. Рядом стоял гордый наследник Кимон.

– Во имя доброго бога, что творится, Мерлин? – выкрикнул Урта.

– Время покажет.

– Открой глаза! Мне нужно знать.

Ниив расхохоталась:

– Всем нужен Мерлин! Мерлин, видящий сквозь холмы!

Мне это не понравилось. Она была права: в такие минуты от меня вечно ждали чудес – волков, волшебных копий, прозрения. Иногда у меня получалось, иногда нет, но все это стоило дорого, и я совершенно не собирался платить такую цену по чужому приказу. Властный голос Урты разгорячил мне кровь гневом, и Ниив – несчастная нимфа – тут же поймала меня на человеческой слабости. Я не собирался допускать ее в себя. Не желал, чтобы ее пальцы шарили по моим костям, выпытывая тайны рождения.