Железный герцог - [35]

Унтар помнил свое обещание, и молодая мать с ребенком оставались жить в замке, ни в чем не нуждаясь.

Ее давно следовало бы отправить в Келе, чтобы пресечь возможные сплетни, но отъезд все как-то откладывался.

Пока никак не удавалось придумать, куда пристроить сводного брата с матерью, чтобы те не бедовали, да словом дурным никто не обидел. Унтар считал, что Белинка не обязана всю жизнь хранить верность покойнику. Когда-нибудь она найдет того, кто ей по душе, и кто не упрекнет за ребенка, рожденного вне брака. Тогда надо будет помочь молодоженам обзавестись хозяйством. Лишь бы человек ей попался хороший, не из охотников за возможным наследством.

Но пока заботы о малыше отнимали у Белинки все силы. Да и характер у нее слишком тихий. Говорят, она и раньше предпочитала сидеть в своих комнатах с книгой или шитьем, чем гулять по городу. Правда, кто-то из слуг намекал на то, что лейтенант Крилл из королевского пикинерского полка что-то слишком часто стал наведываться в замок… Что же, оно и к лучшему. Крилл — из старых служак, «золотую ленту» получил за битву при Рудене. Надежный и честный человек.

Если бы не война…

Больше откладывать некогда…

— Отвезешь Белинку с сыном в Келенор, — приказал Унтар управляющему. — Возьмите с собой пару служанок и Рудека для охраны. Вот деньги, — он протянул Бурсоту увесистый кошель:

— Остановитесь у вдовы оружейника Михтара на улице Полевой котел. Это недалеко от жреческой школы. Вот письма к тетушке Альбине и тетушке Лилив. Если кто-то из них пригласит Белинку пожить к себе — хорошо. Нет — этих денег должно хватить на год, а там… Вот письмо к Питу Увельскому, кузену Белинки. Надеюсь, он примет участие в судьбе родственницы. Если что… ну, сам понимаешь… Тогда передашь Питти мое завещание, в котором я признаю Эйколя братом и наследником. Питти — парень честный, присмотрит за Вельбиром, пока пацан не вырастет. Хотя вы можете не застать баронета Увельского в столице — война.

Унтар ожидал от мастера Бурсота короткого кивка и односложного:

— Да, господин барон.

Обычно в репликах старого управляющего Унти чувствовал покровительственную интонацию: «Хорошо, малыш, ты отлично выучил урок». Но это не раздражало, а радовало. В глубине души юный барон никогда не был полностью уверен, что делает то, что надо. Но на этот раз мастер Бурсот покачал головой:

— Нет, господин барон. С Белинкой поедет старая Ланна. Она не хуже меня знакома со столицей. Да и при дворе ей приходилось бывать. Я остаюсь.

— Что? — не сразу понял Унтар.

— Я слышал, о чем вы говорили с магом. Нужны люди для обряда? Мы уже решили: если… ну, если нужно будет делать то, о чем говорил некромаг, то делать это буду я, хромой Юрек и Артан-шорник. Мы слишком стары, чтобы драться, но нас хватит на то, чтобы умереть с пользой.

Барон не нашел, что сказать в ответ, только обнял старого слугу.

— Мне давно пора за Кром, — Бурсот аккуратно высвободился из объятий молодого барона. — Только не мог я уйти раньше вашего отца.

И вот теперь в промозглой пустоте надвратной башни — пятеро стариков: магмейстер эт-Лидрерри, герцог Эльрик Мор, управляющий Бурсот, конюх Юрек и шорник Артан. Впрочем, уже не важно, кем они были при жизни. Смерть, чье присутствие чувствуется буквально физически, уравняла всех.

— Когда враг подойдет к Вельбиру, вы должны вскрыть себе вены вот этим ножом, — снова повторил эт-Лидрерри троим, остающимся в замке. — Это не очень больно, не беспокойтесь. Кровь должна стечь в чашу.

— А потом? — спросил старый Бурсот, предпочитающий заранее знать, что от него требуется.

— «Потом» не будет, — ухмыльнулся некромаг. — Врата в кромешный мир уже открыты. Осталась лишь тончайшая завеса, и ваша кровь растворит ее. Обряд будет завершен, задуманное исполнится, и Двальди найдет свою смерть под стенами замка.

Некромант замолчал, словно прислушиваясь к чему-то. Он знал: едва капли крови коснутся дна чаши, невидимая сила, ворвавшаяся в этот мир, скрутит тела тех, кто решил пожертвовать собой, как хозяйки выкручивают белье, выжмет досуха… Но рассказывать о том, что будет, Эт-Лидрерри не стал. Ни к чему смущать стариков ужасными описаниями.

— Да, хорошо, я понял, — кивнул управляющий.

Его слова показались будничными, словно он только что выслушал распоряжения хозяина по поводу сервировки завтрака. Мертвенная тишина вдруг лопнула. Кромешная жуть, наполнявшая башню, отступила, сжалась в комок над чашей.

— Я очень надеюсь на то, что ваша смерть подождет другого случая, — проговорил герцог Мор, молчавший, пока некромаг наставлял вельбирцев. — Но все равно… Зачем стоящим у порога Крома высокие слова? Просто… Спасибо вам, господа! Я бы так не смог…

Герцог поочередно пожал руки Бурсоту и его товарищам. Так прощаются с равными.

Помолчав еще секунду, Эрик вдруг ухмыльнулся:

— А все-таки хорошую шутку вы придумали, господин магмейстер! Завтра утром мы выступаем, и сердце у меня будет спокойно.

Глава 14

К Генрике в эту ночь вновь пришел «истинный» сон.

Вот она, раскинув руки, спит на широкой кровати. Ей жарко. Одеяло отброшено, сбилось в ногах. Девушку дурманит запах из открытого окна. Она что-то шепчет во сне. С кем же она говорит? Что же ей снится?