Железное сердце - [70]

— Ты должен ее найти, — согласно кивнула Лазурь.

— Но как?!

— Ты единственный, кто может ее почувствовать. У вас же одна суть.

— В тот вечер Ло была пуста, как пересохший ручей. Мне не на что ориентироваться!

— Ты оставил ее совсем пустой? — Босяк хмыкнул.

— Друг, — Бостон наклонился над ним, но не с угрозой, а с сочувствием. — Какой же ты дурак, Босяк. Ты еще узнаешь, какого это — угадывать, на какую кочку прыгнуть, чтобы не провалиться в трясину и окончательно все не испортить. Ты хоть раз пытался с кем-то наладить в край испорченные отношения? Или хотя бы просто ужиться вместе? Уж точно нет! Так и не заикайся тогда!

— Понял, понял, — тот выдернул край своей футболки из руки Бостона и щепетильно расправил ткань. — Понял, не дурак.

— Вы мне оба уже осточертели, — Лазурь потухшими покрасневшими глазами смотрела мимо них, в окно. — Бостон, ты должен ее найти. Босяк, присмотри за ним. А теперь валите отсюда оба!

Бостон действительно мгновенно пропал, а Босяк, оттолкнувшись руками от дивана, встал и подошел к террии ближе.

— Опять хандришь?

Лазурь нетерпеливо дернула плечом.

— Катись отсюда.

Он поцокал языком.

— Лазурь, Лазурь… девочка моя. Когда же ты поймешь, как глупо грезить о несбыточном?

— Пошел вон, сказала!

— Я к нему поднимусь в небо… — неожиданно запел Босяк, раскинув руки. — Я за ним упаду в пропасть. Я за ним, извини, гордость. Я за ним одним, я к нему одному, — довольно мелодично голосил огненный, волнообразно размахивая руками.

— Отвали! Я устала.

Босяк замолчал, поскучнел и отвернулся к окну.

— И правда, пора сваливать от вас куда подальше. Ладно ты, у женского пола эта дрянь в крови… Но Бостон… Откуда взялось? Хуже того — вдруг это заразно?

* * *

Бостон затормозил на перекрестке, у огромного серого камня, обросшего низким сухим кустарником и заглушил мотор. Тут же навалилась тишина, изредка прорезаемая свистом заунывного ветра. Влево от дороги уходила грунтовая наезженная колея, вправо — тропинка вдоль поля.

Бостон снял шлем и положил его на колено.

Он не знал, куда ехать. После долгих опросов им удалось установить примерное место, где Гарика видели в последний раз, но это ничем не помогло.

По идее, увезти Любу очень далеко Первый бы не успел, ведь та так или иначе заподозрила бы что-то неладное и могла оказать сопротивление. И все равно вариантов множество, ведь в темноте не видно, к морю ее везли или нет. Да еще и Гарику она немного верила, ведь он попался ей после пробуждения первым и много чего успел наболтать: и важного и ненужного. Хотя Бостон был рад, что некоторые вещи Люба наконец-то узнала. Пусть и не от него.

Итак, неизвестно, куда он ее увез. Время, конечно, терпит, это он понимал… разумом, но легче не становилось. Конечно, Гарик Любу не тронет. Он к ней даже не прикоснется. Будет зомбировать по мере сил и возможностей, долго и упорно, потому что не понимает, насколько это глупый план. Он просто не способен вообразить, что все его планы не могут привести к нужному результату, ведь люди для него всего лишь предсказуемое подобие собак, легко поддающихся дрессировке. Люди для него ничего не значат, даже близость с человеческой женщиной недопустима. Именно поэтому его планы обречены на провал.

Но она там одна… Испуганная и растерянная. Поверила ли она его признанию настолько, чтобы твердо знать — рано или поздно Бостон за ней придет? Или последний вечер был для нее тем же, что тот единственный, который они провели вместе — пошлое короткое приключение, чистый секс, прыжок в неизвестность, позволяющий закрыть глаза и примерить личину другого человека?

Странно, прежде он никогда не считал, что секс может стать наказанием. Ну, кроме изнасилования. Но она его наказывала. Чего скрывать, в тот вечер она его сделала одной левой. Он так растерялся, что бубнил нечто невразумительное, не в силах ей отказать. Уникальная девушка, единственная, кто рискнул выбрать метод, который даже его поставил в тупик. Не считая других достоинств. Впрочем, не время ее хвалить. И уже неважно, что случилось между ними раньше. Главное, что случится в будущем.

Сегодня утром он заметил, что у него дрожат руки. Наливал воду в стакан и пролил, потому что пальцы тряслись. Никогда он не помнил ничего похожего, даже во времена своего заточения в питомнике Джайзера он всегда находился в прекрасной физической форме. До сегодняшнего утра тело ни разу его настолько не подводило.

Бостон медленно осматривал расстилающееся до горизонта поле и старался не думать, что боится опоздать не физически, ведь Гарик не навредит Любе физически, а опоздать совсем по-другому, в пределах ее доверия, когда исчерпается и иссякнет лимит её веры, когда она перестанет ждать, потому что именно в этот момент все действительно будет кончено.

Значит, нужно найти ее раньше.

Проблема в том, что Гарик продумал каждую мелочь и тщательно скрыл свой след. Такое сложно выполнить на практике, нужна сильная воля и максимальная концентрация, но уж у кого у кого, а у него насчитывалось много десятилетий практики. Гарик не оставил ни малейших частиц своей сути, а без следа искать все равно как искать иголку в стогу сена, ведь чтобы обнаружить барьер, задерживающий Иных, нужно подойти к нему вплотную.