Железная броня, железные сердца: Элитные бронетанковые дивизии Муссолини в Северной Африке, 1941-43 - [21]

В 1938 г. в результате опыта боев в Испании и маневров с участием 1-й бронетанковой бригады снова поднялся вопрос о наиболее эффективном применении танков. Генерал Эдоардо Куарра, командовавший Танковым полком в 1933-36 гг. предлагал использовать танки в больших количествах при поддержке артиллерии и пехоты, как для прорыва вражеской обороны, так и для последующего развития успеха. Практический боевой опыт, полученный в Испании, показал, что небольшие группы танков, а также танки при недостаточной поддержке артиллерии и пехоты менее эффективны и более уязвимы при выполнении этих задач. Поэтому требовалось более крупное соединение с большим количеством танков и сильной поддержкой моторизованной пехоты и артиллерии, желательно самоходной, чтобы она успевала за танками. В уже сформированной итальянской бронетанковой бригаде не было своей артиллерии и имелось только два батальона пехоты на грузовиках. Таким образом, эта бригада представляла собой не более чем средство поддержки, и должна была действовать вместе с пехотными дивизиями. Генерал Карло ди Симоне, командир 2-й бронетанковой бригады, сформированной в 1937 г., также был сторонником более крупных танковых соединений, но сомневался в целесообразности формирования полноценной дивизии при отсутствии средних танков и полностью моторизованной артиллерии. Он предлагал использовать больше противотанковых пушек в качестве временной меры, в ожидании, когда промышленность начнет выпускать средние танки. Также он рекомендовал увеличить количество танков в бригаде со 120 до 210 единиц, добавить третий батальон пехоты и две группы самоходной артиллерии. Кроме того, ди Симоне предлагал механизировать все пехотные подразделения бригады, вооружив их бронетранспортерами, и назначить эскадрилью ударных самолетов для поддержки бригады с воздуха. Идеи, предлагаемые этими и другими итальянскими офицерами, были дальновидны и прогрессивны, не отставая от военной мысли других стран Европы. К сожалению для итальянцев, возможности итальянской экономики и промышленности того времени не позволяли их реализовать.

В мае 1938 г. британский танковый офицер лейтенант Дэвид Белхэм оказался прикомандирован к итальянскому танковому полку (какому именно не сообщается). Несмотря на усиливавшиеся связи Италии и Германии, Белхэм подружился со своими итальянскими хозяевами и сделал некоторые интересные наблюдения. Он заметил, что боевой дух итальянцев был высок, и они, как ни странно, с изрядной антипатией относились к своим германским союзникам. Также Белхэм обращает внимание на плохое качество итальянского вооружения и недостаточную отработку действий в боевых порядках, и сообщает следующее:

Я был удивлен тем, насколько устаревшим и недостаточным было вооружение, с которым итальянские войска готовились вести войну. Насколько мне известно, этому не придавалось особого значения: Муссолини посылал своих солдат в бой плохо вооруженными, неподготовленными к маневренным операциям, и часто лишенными компетентных командиров. Как можно было ожидать, что они одержат победу?

Командир этого полка (также оставшийся неназванным) сказал Белхэму: «Знаете, если бы мы могли соединить боевой дух итальянцев с британскими финансовыми возможностями, мы завоевали бы всю Европу!» Это было честное признание в том, что у Италии недостаточно ресурсов и вообще и для создания бронетанковых войск в частности.

К концу 1938 г. маневры с участием двух новых бронетанковых бригад, боевой опыт кампаний в Эфиопии и Испании, и теоретические наработки – все это повлияло на то, что в итальянской военной доктрине произошла фундаментальная перемена в сторону концепции механизации армии. 28 октября г. 1938 генерал Альберто Париани представил эту концепцию как принцип «быстрой маневренной войны» (Guerra di rapido corso), в котором были отражены многие разработки, появлявшиеся тогда и в других странах Европы. В первый раз в итальянской военной доктрине танки, применяемые в больших соединениях, признавались основным наступательным оружием, и требовалось, чтобы другие рода войск поддерживали танки, а не наоборот, как раньше. Доктрина требовала применять танки массово и по возможности наносить удары по флангам, а фронтальная атака считалась последним средством. Артиллерия и противотанковые пушки теперь должны были защищать танки от танков противника. Новые бронетанковые соединения должны были широко применять маневр и непрямые действия для ударов по более слабым флангам противника. Они должны были использовать максимально возможное количество танков и артиллерии для прорыва фронта противника, и танки с моторизованной пехотой – для развития этого прорыва.

В новой доктрине были и недостатки – например, не рассматривался вопрос боя танков против танков. Предполагалось, что танки будут атаковать артиллерию противника, но при прямой атаке на позиции артиллерии результаты могли оказаться катастрофическими. Несмотря на эти недостатки, было ясно, что итальянская армия, наконец, усвоила концепцию бронетанковой дивизии, пусть и позже, чем армии других европейских держав, но, вероятно, более основательно, чем некоторые из них. Оставались еще разногласия относительно деталей доктрины, но теперь все были согласны с необходимостью создания сбалансированных бронетанковых дивизий, способных действовать самостоятельно. Также была принята точка зрения, что бронетанковая дивизия должна применяться не только для прорыва фронта, но и для развития успеха и последующего окружения сил противника. Таким образом, применение бронетехники в итальянской армии стало рассматриваться гораздо шире первоначальной роли поддержки пехоты, и перешло на абсолютно новый этап. Однако практическое осуществление этого поворота к механизации армии было серьезно ограничено возможностями итальянской промышленности. Поэтому принципы новой доктрины реализовывались в меньшем масштабе, чем в армиях других европейских держав. Они начались с создания Бронетанкового корпуса (Corpo d’Armata Corazzata), который должен был состоять из двух еще не сформированных бронетанковых дивизий и двух уже существовавших дивизий моторизованной пехоты. Его должен был поддерживать Мобильный корпус (Corpo d’Armata Celere) из трех мобильных (Celeri) дивизий. Эти два корпуса предполагалось свести в элитную «Армию По», задачей которой была бы защита основного промышленного региона Италии. Командующим «Армией По» должен был стать генерал Этторе Бастико, берсальер и штабной офицер, командовавший Добровольческим корпусом в Испании после Гвадалахары, и один из главных сторонников новых принципов механизированной войны. Эти новые соединения дали бы Италии механизированную армию, не уступающую (по крайней мере на бумаге) любым другим механизированным войскам того времени. Главной слабостью этой армии был Мобильный корпус, который едва ли был способен бороться с полноценными бронетанковыми дивизиями или действовать за пределами Европы.