Желанное дитя - [134]

– Да, я согласна, это было бы ужасной, ужасной ошибкой! – Глаза Тани горели – у нее были красивые, светло-ореховые глаза, близко посаженные, совсем не накрашенные. На ногах у нее были кожаные мексиканские гуарачи. – Мне невыносимо думать, что он и сейчас в тюрьме. Он не создан для пребывания в таких ужасных местах. И никогда в них не бывал.

– Да уж, не создан. – Кристине было любопытно, кто же такая эта Таня, тем более что Ханна вроде как говорила, что она была единственной постоянной девушкой Закари. – В любом случае здорово, что мы наконец можем с вами поговорить.

– Наконец? Что вы имеете в виду?

– Я слышала о вас от Закари и от охранницы в тюрьме. Вы – его девушка, не так ли?

– Нет, – ответила Таня с загадочной улыбкой. – Нет, это всего лишь версия для тюремного начальства.

Кристина растерянно мигнула.

– Тогда кто же вы?

– Я мать-одиночка. Я зачала своего сына с помощью донорской спермы. И Закари – мой донор.

Кристина не верила своим ушам. Она потеряла дар речи и не могла сообразить, как себя вести в этой ситуации.

Гриф все это время хранил нехарактерное для него молчание, не сводя глаз с обеих женщин. Кристина и так собиралась ему все рассказать сегодня, так что с этим все было в порядке. Она повернула к нему лицо, он подмигнул.

– Кристина… вы же не подумали, что я и в самом деле поверил вашей истории о журналистском расследовании? Ведь не подумали?

– А вы… не поверили? – спросила Кристина, чувствуя, как краснеет, несмотря на обилие и так красных царапин.

– У меня возникли сомнения. Как я уже говорил, вы слишком хороши. – Гриф улыбнулся, его глаза хитро блеснули. – Но я не мог понять, кто вы и что вам надо, пока не появилась Таня. Вы же приехали сюда по той же причине, что и она?

Кристина сглотнула, перевела взгляд с Грифа на Таню и обратно, затем сделала глубокий вдох, словно собираясь прыгнуть в воду:

– Да. Закари мой донор. Донор номер 3319 из Хоумстеда. Я как раз хотела вам рассказать – сегодня.

На лице Тани появилось смущенное выражение:

– Ой, простите, я не хотела вас выдавать. Вам не надо было говорить, если вы не хотели. Я просто… просто не думаю, что это нужно скрывать.

Кристина вроде бы и была с ней согласна – но все равно сейчас чувствовала себя неловко. Она снова повернулась к Грифу:

– Простите, что я солгала. Просто было бы довольно странно признаться, по какой причине я здесь. Я беременна. Вот в чем суть.

Гриф пожал плечами.

– Не вижу ничего предосудительного. Я бы на вашем месте, наверно, и сам бы себе соврал.

Таня вмешалась:

– Правда, Кристина, все же разные, я прекрасно понимаю, что вам хотелось сохранить это в тайне.

– Спасибо.

Кристина никак не ожидала встретить еще одну женщину, у которой был ребенок от Закари, поэтому ей требовалось время, чтобы переварить эту информацию.

– Я использовала сперму донора, потому что никак не могла встретить подходящего человека, чтобы выйти за него замуж. Все мужчины, с которыми я встречалась, были слишком незрелыми, и мне не хотелось рожать от них детей. Я собиралась заморозить свои яйцеклетки, но потом подумала: а почему бы не завести ребенка прямо сейчас? – Лицо Тани просияло. – Мои родители были руками и ногами за, они до смерти хотели внуков. И теперь мы все его просто обожаем.

До Кристины наконец начало доходить.

– А как же вы узнали о Закари?

– Я дизайнер ювелирных украшений, работаю дома. Кабельное всегда включено для фона, а смотрю я на экран только время от времени, и вот в один из таких случайных моментов я его и увидела в новостях. Мой донор. Я его узнала – у меня же было фото его взрослого, которое прислал Хоумстед.

– И я тоже. – Кристина была просто счастлива все это слышать – теперь она чувствовала себя чуть менее сумасшедшей.

– Это было очень страшно – думать, что твой донор серийный убийца. Просто у-у-у-у-ужас. – Таня поежилась.

– Точно. – Кристине становилось все лучше, хотя она и не могла отделаться от неловкости, что говорит о таких личных вещах с совершенно незнакомым человеком.

– Я подпрыгнула и стала звонить в Хоумстед, но они ничего мне не сказали. И моя врач тоже – но она ничего и не знала.

– С нами происходило ровно то же самое.

– Я живу в Балтиморе, и я подумала: хм… Филли – это же совсем недалеко. Надо брать ноги в руки и ехать разбираться во всем на месте.

– Именно так я себе и сказала. – Кристина чувствовала, как сердце ее раскрывается навстречу этой женщине.

– Ну вот, я приехала в Грейтерфорд, встретилась с Закари и спросила его. И он сказал мне, что да.

– Так он вам сказал правду? – с изумлением спросила Кристина.

– Да, а вам что – нет?

– Нет, мы с ним об этом не разговаривали, – Кристине не хотелось объяснять, – а у вас, значит, уже есть ребенок?

– Да, Рэнджер, – Таня просияла. – Он потрясающий. Моя мама сидит с ним, пока я здесь, но когда я дома – я с ним провожу все время. Ему всего одиннадцать месяцев, но он уже умеет сам залезать на кофейный столик и пытается ходить. Хотите посмотреть фото?

– Да, конечно. – У Кристины сильнее забилось сердце.

– Вот мой маленький обезьянчик. – Таня нашла в своем айфоне большую фотографию очаровательного младенца, пухлого и розового, как зефир, с яркими голубыми глазами. На фото он гладил кошку.