Желанное дитя - [116]

– А в котором часу он вам написал?

– Около восьми. Я занималась со своими друзьями.

– А вы не можете немножко рассказать мне о ваших отношениях? Когда вы начали встречаться – когда поступили в колледж?

– Да, летом перед первым курсом. Мы познакомились на встрече будущих студентов, в баре в «Сосайети Хилл». Я влюбилась в него с первого взгляда. Он ведь такой… горячий. – Ханна криво улыбнулась. – И это было отличное лето, должна отдать ему должное. Все было отлично, пока мы думали, что вместе будем учиться в колледже.

– А что случилось потом?

– А потом начались проблемы… все началось с того, что у него никогда не было денег, ему никто не помогал с оплатой учебы – и были постоянные трудности. Он все лето старался заработать деньги. На пяти, что ли, работах работал.

– А что он еще делал, чтобы заработать деньги, вы не знаете? – Кристине было интересно, знает ли Ханна о том, что Закари был донором спермы.

– В смысле?

– Ну, не знаю… кровь сдавал, например? Или сперму? Так многие студенты делают…

– Ой, нет, понятия не имею, делал ли он что-нибудь подобное. – Ханну аж передернуло. – Но ему все равно нужны были деньги. Я платила за него почти всегда, не заморачивалась, у моей семьи достаточно денег. Но потом Закари все-таки не смог оплатить обучение, – Ханна покачала головой, – он был вне себя, когда я отказалась просить отца одолжить деньги. Мы тогда ужасно поссорились. Он вышел из себя – в первый раз.

Кристина тут же невольно вспомнила ту внезапную вспышку ярости, которую наблюдала не далее как сегодня.

– Он меня обзывал. В основном «богатая сучка». Знаете, это довольно неприятно.

– Такое часто случалось?

– Нет, но я этого не забыла. И больше не хочу. – Ханна нахмурилась. – Он начал устраивать скандалы, когда не смог зарегистрироваться – потому что нельзя зарегистрироваться, пока не оплатишь обучение. Потом ему пришлось признать свое поражение, и он устроился в «Бриэм», но он был просто раздавлен. Он любил медицину больше, чем я. Ну, в общем, это был отстой, а я чувствовала себя виноватой.

– И что произошло потом? – Кристина подумала о том, как ей рассказывал об этом моменте Закари – что именно тогда их отношения начали портиться и он как будто упал в ее глазах.

– Он стал ревновать, завидовать, что я училась, а он нет. Он был в разъездах три или даже четыре дня в неделю, а я занималась в анатомичке, поэтому мы редко виделись. Он злился на меня за это – и тогда начались все эти странности…

– Какие странности? – Кристина постаралась придать голосу как можно мягкости, потому что видела, что Ханне совсем не хочется продолжать.

– Ну, я имею в виду… секс. Например, он хотел меня связать, чтобы я была покорна… Я же не идиотка, я прекрасно понимала почему, – он злился, что я более успешна, вот и пытался как бы показывать свою власть надо мной. Свое превосходство. – Ханна крепко сжала губы. – Он не мог контролировать свою жизнь – и пытался контролировать то, что мог. Меня. В постели.

– Он говорил, как именно он хочет вас связать? – Кристина вся дрожала – ведь серийный убийца, «Потрошитель медсестер», их связывал.

– Да. Хотел связать мне запястья, спереди. – Лицо Ханны потемнело. – Я знаю… я читала, что так делал убийца – и меня это просто выбило из колеи. Понимаете, когда я с ним познакомилась – я и помыслить не могла, что он может быть способен на убийство, а тем более – на серию убийств. – В глазах Ханны и сейчас было недоверие. – Но потом, когда его арестовали, я не могла не думать о его странном поведении в постели, особенно под конец наших отношений. Мне кажется… я могла бы стать его следующей жертвой.

Кристина почувствовала тошноту, но ей нужно было держаться.

– Полиция вас допрашивала?

– Они пытались. Но мой отец вызвал нашего адвоката, и она запретила. Я не хочу быть в этом замешана. Копы, конечно, могут попытаться еще – но у нее есть на них управа.

– Так в полиции об этом ничего не знают?

– Нет. И вы им не скажете, ладно?

– Нет, конечно, нет. – Кристина наконец поняла, что имел в виду Гриф под «плохими фактами».

– Я не знаю, убивал он или нет. Я просто хочу быть как можно дальше от всего этого. Закари просто парень, с которым я некоторое время встречалась, и это было хорошо – пока не стало плохо. А потом все рассыпалось. – Ханна посмотрела Кристине прямо в глаза. – Пожалуйста, не втягивайте меня. Даже не думайте вызывать меня в качестве свидетеля – я буду не слишком полезным для него свидетелем, сами видите.

– Да, я понимаю, – сказала Кристина, хотя никогда в жизни еще не чувствовала себя настолько растерянной, как сейчас. Она была словно на качелях, ее бросало из одной стороны в другую: то она верила в его вину, то верила в его невиновность, а потом – опять в вину.

– Теперь, когда все кончено, я вообще начинаю думать, что совсем его не знала. Он любил путешествовать, любил перемену мест, никогда не сидел спокойно. Никому не давал узнать себя близко. Уклонялся от разговоров на действительно важные темы. Не любил говорить о своем прошлом, не отвечал на вопросы о нем. Думаю, что использовал какие-то факты из прошлого для того, чтобы вызвать мою жалость и симпатию. Например, историю о смерти сестры.