Желание Чуда - [7]

Когда мать пришла с работы, то братик радостно доложил: «Катька двойную порцию супа съела, хотела и Шарикин суп съесть, да я не дал!»

Если организм просит питания, то уже всё ясно — дело идёт на поправку. Через 20 дней, когда волшебница приехала вновь в Кабардинку, больную было не узнать: поправилась на 6 кг, волнистые волосы ниспадали на плечи, настоящая принцесса!

Ходили они показываться в поликлинику. Изумлению врача не было предела. «Ведь ты была безнадёжной. Как произошло это чудо?» — «Приезжала к нам женщина из Кропоткина, она вылечила Катю» — «А вы знаете, я верю, есть ещё такие люди» — сказала врач. Вскоре семья вновь уехала на Кипр.

Мы идём по своим ниточкам судьбы, наслаждаясь мыслью, что мы умны, гениально правильны, но не должны забывать, что нами движут, а мы — ведомы. «На всё воля Божья», «Бог дал — бог взял», — так мы демонстрируем покорность судьбе и небесным предначертаниям.

Но мы не должны забывать о том, что мы не только орудие Мировой воли, но и сами эта Воля. Мы — не только марионетки Света, но и его частица…

И Шанаева своей жизнью доказывает, что она не только творение Света, но и сама творец и готова совершить чудо. Она сама хочет творить судьбу других, и сама хочет спеть песнь Победы Света над Тьмой.

«Только Господь имеет право вмешиваться в судьбу». А врачи добавят: «И врачи», претендуя на многобожие.

Но много ли врачей готовы доставить Радость, совершив Чудо, вывести человека из Тьмы к Свету? Мы бы им больше доверяли, если бы они сами не болели или хотя бы жили дольше. И ещё ни один врач не вылечил ни одного человека, ни от одной болезни, от которой тот умирает. Почему врачам можно прятать в землю свои ошибки и, в то же время, мы стыдливо опускаем глаза, когда речь идёт о действительно уникальных случаях исцеления.

И почему врачи присвоили себе монопольное право определять — кому раньше, кому позже покинуть этот бренный мир? Зато дипломированно, со знанием дела, под благовидным предлогом — диагнозом смертельной болезни.

«Бог дал — бог взял», — сколько наглой правоты в рассуждениях Ангелов или подручных Смерти, как хотите. «Пусть живёт или будем лечить?» — весёлая врачебная шутка, в которой, как ни странно, много правды.

Жизнь человек чувствует только в себе, лишь она для него — единственная драгоценность и ему никак не хочется фигурировать в статотчётности медиков в графе «естественная убыль». Поэтому и обращаются люди и к нетрадиционной медицине, чтобы иметь спасительный шанс выжить.

Многие врачи, прикрываясь фиговыми листками своих дипломов, похоронили себя под наукообразными терминами и мишурой латыни, понятиями, которые не приближают, а отдаляют от понимания сути и предназначения человека.

Что мне толку, если к моей болезни привесят красивый, хорошо, если правильный, какой-нибудь ярлык, а аптека заработает на мне ещё и свою положенную прибыль? Кто-то скажет: «Зачем же клеветать на врачей, ведь сам, если что заболит, прибежишь к врачу».

И прибегу, обязательно приползу, потому что таков предписанный конвейер. Но всё равно скажу: «Пора всё-таки людям подумать на языке Вечности: “Прочь, старое тряпьё истлевших терминов и лживых понятий”».

Анжела из близлежащей станицы заболела очень тяжело — совершенно пропал аппетит, вялость, разлад всего организма. Приснился ей сон: «Приходит умерший дедушка и говорит: “Анжела, я тебя скоро заберу. Готовься”». Этот сон не придал ни девушке, ни родителям оптимизма. Что делать?

От отчаяния поехали наудачу искать, кто бы мог помочь несчастной девушке: спрашивали о целителях на остановках, в магазинах. Никто толком ничего не мог посоветовать. Заехали и к своему знакомому, директору Дворца культуры в Кропоткине: он хорошо знал Анжелу — готовил её к выступлениям, писал ей музыку и слова песен. «Что с ней?» — спросил Соколов, заметив, что девушка совсем подавлена.

«Анжела умирает, зашли попрощаться», — прошептала со скорбью мать. «Ничего подобного, — говорит директор, накручивая телефонный диск. — Екатерина Александровна, это Соколов. Сейчас же ко мне в кабинет», — и положил трубку. Тут же, в кабинете у директора, целительница осмотрела девочку.

Букет заболеваний: резко увеличены печень и поджелудочная железа, на желудке под пальцами прощупываются складки, словно шифер — признаки гастрита, увеличены придатки, сорвана белая линия. И Екатерина Александровна начала лечить — музыка и свет её души перетекали в больное тельце и оживляли его!

Дней через пять, девочка, вытерев слёзы, рассказала новый сон: «Вчера дедушка обратно приходил. Я как услышала шварканье по полу дедушкиных ног, испугалась и хотела крикнуть: «Мама!», а дедушка тихо сказал: “Не надо кричать. Я тебя не буду забирать. Я пришёл тебе сказать, что ты будешь жить, успокойся”. И исчез».

После 10 сеансов девушку было не узнать: здоровая, весёлая, жизнерадостная. Всё прекрасно — следов болезни никаких. Но вот новая напасть. Примерно через год, когда девушка пела в хоре и блистала на сцене, недобрый глаз подкосил её: очень даже не всем был по сердцу её весёлый взгляд и задорный смех.

Девчонка стала слабеть и чахнуть прямо на глазах. Ни с того ни с сего, беззаботная весёлость сменялась беспросветным унынием и мрачными мыслями, что-то смутно мучило. Вспомнили: побывала она у женщины, пользующейся недоброй славой, та насилу её затащила к себе домой, угостила чем-то… Что делать? Поехали к своей спасительнице: «Помогите!»