Жажда жизни - [28]

— Он кажется клевым.

— Он такой. Только не говори ему, что я такое говорил. Он будет мне напоминать об этом без конца.

Джетт смеется, прежде чем сделать глоток Колы через трубочку.

— Думаю, я хочу заняться картингом. Попробую и увижу, получится ли у меня.

— Круто. Тогда я помогу. Но только если твоя мама будет не против.

— Не будет, — говорит он уверенно. — Итак, авария была паршивой, да? Я смотрел телевизор, когда это произошло. На какое-то время ты умер, да?

Как этот парень умудряется задавать вопросы таким образом, что они ранят меньше?

— Было паршиво, и да, я умер на короткий промежуток времени.

— Наверно странно умереть вот так, а потом вернуться обратно к жизни, — размышляет он, жуя трубочку. — Когда ты умер, ты видел свет в конце тоннеля и прочее, о чем говорят люди?

— Никакого света. — Я качаю головой. — Честно говоря, я ничего не помню об этом моменте. Случается авария, затем пустота и я прихожу в себя в больнице.

Прежде чем он задает следующий вопрос, он делает короткую паузу.

— Как думаешь, ты когда-нибудь будешь участвовать в гонках снова?

Перед тем как ответить, я делаю глоток.

— Я хочу этого. И пытаюсь достигнуть цели.

— Я правда надеюсь, что ты вернешься. Когда я смотрел прошлый сезон по телевизору, мне не хватало твоих гонок.

— Ну, надеюсь, ты увидишь меня в следующем году, и на этот раз с трибуны Сильверстоуна.

— Это было бы потрясающе, — улыбается он.

— О чем вы говорите, мальчики? — спрашивает Индия, возвращаясь за столик.

— О том, что я собираюсь заняться картингом. Леандро сказал, что поможет мне, если ты не будешь против.

Индия стреляет в меня взглядом. Я вижу в ее глазах материнскую тревогу.

— Это безопасно, на низких скоростях, — заверяю я ее.

— Ты правда хочешь заняться картингом? — спрашивает она Джетта.

— Да, думаю, я правда хочу этого. — Он улыбается ей.

— Я не говорю нет, но это дорогой спорт, Джетт. Тебе нужно серьезно отнестись к этому.

— Не так это и дорого, и тебе не придется покупать мне карт. Я буду брать его в аренду.

У Индии проблемы с деньгами? У нее хорошая работа, но Лондон — дорогое место для жизни, и она мать-одиночка.

Она долго смотрит на сына. Вижу, как работают ее шестеренки. Я хочу помочь ей, проявить заботу.

— Ладно, мы решим этот вопрос. Но не отнимай время Леандро. Он занятой человек.

Полагаю, это отстранение меня от попыток помочь.

Индия и ее гребаные этические правила выводят меня из себя. Сегодня она дико непостоянная. В одну минуту все хорошо, а в следующую она идет на попятную.

Как будто я делаю к ней всего шаг вперед и два огромных шага назад.

И меня посетила идея.

В общем, может, я не способен помочь Джетту с картингом, но есть кое-что, что я могу сделать для него.

Глава двенадцатая

— ТЫ В ПОРЯДКЕ? — Бросаю взгляд на Леандро.

Он выдыхает сквозь стиснутые зубы, словно колеблясь.

— Да… нет… да.

— Тебе не нужно делать это. Не сейчас. Не нужно, если кажется, что слишком рано.

Он смотрит на меня.

— Время против меня. Уже середина декабря. Мне нужно вернуться в кокпит через несколько недель, максимум через месяц, либо я больше никогда не буду участвовать в гонках. Прежде чем подступиться к болиду, я должен быть в силах водить обычную машину. Меня уже тошнит быть психическим калекой, Индия. Я должен сделать это. — Он смотрит на меня глазами, полными отчаяния и решительности.

Отчаяние беспокоит меня.

— Я просто не хочу, чтобы ты торопился, Леандро, и отбрасывал себя на недели назад. Ты делаешь потрясающие успехи.

— И прогресс надо ускорить, срочно. Сейчас или никогда, Индия.

— Ладно. — Я киваю, принимая его желания. — Глубоко дыши. Может, ты и чувствуешь необходимость торопиться, но не обязательно делать это именно в данный конкретный момент. И помни, я здесь, с тобой. Ты не один.

Он одаривает меня мягкой благодарной улыбкой, и затем концентрирует взгляд на руках, сжимающих руль.

Мы в моей машине, которую я забрала из ремонта работающей лучше, чем прежде, даже несмотря на то, что это влетело мне в копеечку. Леандро непреклонен в своем желании повести ее. Так как на сегодня он мой последний пациент, я отвезла нас на большую парковку, которая, я знала, свободна в это время дня. Мне показалось это безопасным на случай, если он застынет за рулем.

— Я смогу.

— Ты сможешь, — уверяю я его. — Ты управлял машинами на таких скоростях, которые я и представить могу с трудом. Ты выжил в аварии, которая могла быть фатальной. Ты выживший. Ты сможешь.

Я касаюсь его руки, чтобы поддержать его, игнорируя всплеск энергии, возникший от контакта с ним.

— Я смогу, — повторяет он.

Сфокусированный на лобовом стекле, он сжимает зубы и выпускает сквозь них воздух. Затем передвигает рычаг на первую скорость, и мы медленно едем вперед.

Я молчу. Мне нужно оставить это ему. Он знает, что, если я ему понадоблюсь, я здесь, но ему нужно справиться самостоятельно.

Он едет немного быстрее, переключая скорости. Я смотрю на него очень внимательно, обнаруживая, что напряжение покидает его тело.

— У тебя получается, — говорю я мягко.

— Да, я делаю это. — В его дрожащем голосе слышится облегчение.

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. — Он выдыхает, его губы трогает улыбка. — Я чувствую себя… действительно охрененно хорошо.