Жажда жизни - [10]
Отшатнувшись, я осматриваю оставленные мной повреждения.
Машина в аварийном состоянии.
Как и я.
Это машина, которую купил мне отец – все, что от него осталось, и я уничтожил ее.
Меня охватила горечь.
Какого хрена со мной не так?
На нетвердых ногах я отправляюсь в дом и иду в свой кабинет.
Вижу все эти стоящие в ряд насмехающиеся надо мной награды.
И понимаю, что бита по-прежнему в руке.
По венам все еще струится ярость, и я направляю биту к призам, замахиваюсь на то, что осталось от моей карьеры, разношу награды на куски до тех пор, пока не вижу, что больше ничего нет, лишь разрушения.
Бита выпадает из трясущихся рук.
Мне не лучше. Только хуже, если это вообще возможно.
Я ненавижу самого себя.
Я падаю на колени посреди беспорядка, что создал. Руками держусь за голову, хватаюсь за волосы и впервые с момента аварии плачу.
Понятия не имею, как долго я там пробыл.
Вытерев лицо тыльной стороной ладони, я поднимаюсь и иду к столу.
Сажусь в кресло, открываю нижний выдвижной ящик стола и достаю бутылку виски, что храню там.
Отвинчиваю крышку и делаю долгий глоток. Затем еще один. И еще.
После, без единой мысли, из кармана вытягиваю телефон и, прежде чем осознаю, что делаю, набираю номер доктора Харрис.
— Офис доктора Харрис.
Ее секретарша.
— Возможно ли поговорить с доктором Харрис? – мой голос хриплый.
— На данный момент у доктора Харрис прием. Кто звонит?
Я стискиваю зубы.
— Леандро Сильва.
— Мистер Сильва, я могу попросить доктора Харрис перезвонить вам. Или если это срочно…
— Ничего срочного. — Я делаю очередной долгий глоток виски.
— Попросить ли ее перезвонить вам?
— Нет. Просто забудьте.
— Вы уверены? Потому что…
— Уверен, — перебиваю я ее. – Я увижусь с ней завтра на сеансе. – И тогда вешаю трубку.
Какого черта я позвонил ей?
Раздраженный, бросаю телефон на стол и выпиваю еще виски.
Здесь слишком тихо.
Тишина в этой комнате болезненна почти настолько же, насколько шум в моей голове.
Чтобы заглушить ее, я дотягиваюсь до телефона и включаю музыку.
Пальцами крепко держусь за бутылку и под звуки начинающей играть песни Эда Ширана “Bloodstream” роняю голову на стол.
Глава четвертая
«ЗВОНИЛ ЛЕАНДРО СИЛЬВА. По голосу было похоже, что он на грани, просил не беспокоить тебя информацией о его звонке, но я знала, что ты хотела бы быть в курсе».
В голове проносятся слова Сэйди. Они волнуют меня еще со вчерашнего дня, когда она мне их сказала.
Я пыталась перезвонить ему, как только она передала мне сообщение, но нарвалась на голосовую почту и пришлось записать несколько слов. Он не перезвонил.
Теперь он опаздывает на встречу. На сорок минут.
Я занимаюсь его лечением всего неделю – три сеанса, а если учитывать ознакомительный, то четыре – и до сих пор мы говорили обо всем, но только не о его непосредственной проблеме, вне зависимости от того, сколько я подталкивала его к этой теме. Мне не хотелось давить на него на первой встрече, хотелось дать ему возможность выбирать темп самостоятельно, но если ему нужно вернуться к гонкам к январю, то придется предпринять решительные действия и подтолкнуть его.
Но в случае его опозданий на сеансы ничего не получится.
Кончиками пальцев я стучу по столу, размышляя, что делать. Затем в кабинете раздается звонок телефона.
Я рывком снимаю трубку.
– Леандро Сильва пришел на встречу, – говорит Сэйди на линии.
Я пытаюсь игнорировать степень чувствуемого мною облегчения, которая гораздо выше, чем обычно бывает у меня в подобных случаях.
– Попроси его зайти.
Спустя десять секунд дверь открывается, в кабинет заходит Леандро Сильва, который выглядит потрепанно, и закрывает дверь за собой. Его одежда помята, словно он в ней спал. Его отросшие черные волосы в беспорядке, будто он встал с постели и удосужился пройтись по ним только рукой.
И все равно он выглядит привлекательно.
Как только взгляд опускается от его лица, я вижу что-то красное у верхней пуговицы на его рубашке.
Сразу же думаю о крови. Но когда присматриваюсь, понимаю, что это вовсе не кровь.
Это помада. Красная помада.
Я сжимаю руки в кулаки, ногти впиваются в кожу.
– Ты в порядке? – спрашиваю я. Голос звучит строго.
Какого черта со мной происходит?
Я заставляю себя расслабиться.
Он закатывает рукава, открывая сильные натренированные руки, покрытые черными волосами.
– В порядке.
Он мнется у двери, которую только что закрыл, и кажется неуверенным в том, что ему делать дальше, так что я встаю из-за стола и иду к зоне с креслами.
Никаких извинений за его опоздание я не слышу и не вытягиваю их из него, несмотря на то, насколько хочу этого.
– Могу я что-нибудь предложить тебе? – спрашиваю, прежде чем сесть.
– Нет.
Он все еще не садится.
– Ты собираешься сесть?
Он бросает взгляд на кресло так, словно и не подозревал, что оно здесь есть.
Кивая, он подходит и садится.
Наклоняясь вперед, он руками упирается в колени и складывает ладони вместе.
И тогда я чувствую это – алкоголь. От него исходит сильный запах. Также чувствую аромат парфюма. Дешевого парфюма.
Оба этих запаха беспокоят меня в равной степени.
Но проблему с парфюмом я игнорирую, пока не начала задаваться вопросом, почему меня волнует его парфюм, и концентрируюсь на алкоголе.
