Жажда всевластия - [112]

Я предчувствую, что нас ждет очередной пропускной пункт, и даже догадываюсь какой.

Точно. Спустившись на непонятное количество метров, мы видим знакомые до слез индивидуальные «боксы», сквозь которые проходим каждое утро. Это как после сдачи всех экзаменов подробно отвечать самому нудному и мерзкому преподавателю на вопрос сверх программы. Терпение наше лопается, но Наташа не успевает ничего сказать, потому как начинаю говорить я. Говорю подробно — обстоятельно и детально вспоминаю покойных предков Охраны до третьего колена, его личные пристрастия и образ жизни. Не забываю предсказать печальную участь его не рожденным пока детям и уже сушим родственникам.

— И что, не могли посовременней рамку вставить? — заканчиваю речевку относительно спокойной фразой.

— Пройдите процедуру идентификации и очистки, — равнодушным нейтральным голосом откликнулся динамик откуда-то сбоку.

Делать нечего — приходится в очередной раз разоблачаться. Единственное новшество в том, что одежда на нас старая — новых-то комплектов взять неоткуда. Комнатка за боксами, в которую мы попадаем, обставлена вполне по-человечески, с обоями, стулом, столиком и зеленой лампой на нем. Здесь неожиданно уютно, вот только на стуле помещается Охрана собственной персоной — его первое сменное тело уже изрядно помолодело, но еще легкоузнаваемо.

— Тебе хотелось еще раз, последний раз, подсмотреть, как я раздеваюсь? — В голосе Наташи столько сарказма, тонкой издевки и едкой черной отравы, что любое живое существо должно начинать медленно умирать только от первых его звуков. Жаль — Охрана уже не совсем подходит под этот статус.

— Меры предосторожности. — Чуть смущенный голос и возведенные к небу глаза в ответ. — На тот случай, если какая-нибудь летающая гадость просочится сквозь периметр или кто-то ухитрится принять ваш облик. Маловероятно, но возможно.

Я уже почти успокоился и настроился на более деловой лад.

— Что за возможность смерти?

— Да. — Он значительно поднимает палец, сам встает из-за стола и открывает перед нами двери. — Весь этот комплекс похож на маленькую фабрику и крепость одновременно. Впрочем, Павел Иванович, чего я буду пересказывать вам ваши же проекты?

Мы беремся за руки и идем за ним по небольшому коридорчику. Но Охрана все равно говорит.

— На пятом уровне стоит реактор, есть доступ в большую энергосистему и еще масса источников электричества, часть которых вы узрели наверху. — В его голосе проскальзывают лекторские нотки. — Собственная система ремонта, склады запчастей и частичная возможность их производства. В автономном режиме мы можем просуществовать пару десятков лет. Защита тоже не слабенькая. Сколько-то слоев бетона, активная броня на отдельных уровнях, масса приборов, вредных для здоровья наших врагов, — словом, подобраться сюда не так просто. Самое печальное, что и эта защита в один прекрасный день может не выдержать...

Молча идем по коридору, взглядами буравя ему спину.

— Сценариев эвакуации у нас множество, и вам сегодня не обязательно засорять мозги, потом все прочтете. Но один из них надо узнать сейчас. Именно сейчас, запомните лучше! — Он слегка повышает голос и тем предупреждает готовую вырваться изо рта шпильку Наташи. — Так о чем это я? Ах да... Может случиться такой расклад, что носитель вашего сознания будет уничтожен, и возможностей восстановить его у нас не окажется. Скажем, инопланетяне начнут бомбить Землю чем-то очень мощным или все оборудование будет конфисковано в казну за невыплату налогов. Вероятность ничтожнейшая, но перспектива мерзопакостнейшая, согласитесь. — Он на ходу поворачивает голову, но не подмигивает.

Он добавляет в свой голос металла, штампуя слова, будто ружейные затворы.

— Тогда и только тогда эти первые тела, которые вы сейчас занимаете, будут воскрешены. — Охрана в очередной раз на секунду исчез за поворотом, а когда мы вышли к нему, он стоял перед нежно-сиреневой дверью без всяких табличек и обозначений. — Здесь будут храниться носители с копией вашего разума. Копия будет обновляться каждую неделю. — Он замолкает, и мы минуту или две молча стоим в маленьком ответвлении коридора. — Излишне говорить, что все в мире может измениться. Через несколько лет наверняка изменится система безопасности, несколько десятилетий — и будет перестроен сам некрополь, а что будет через сотню лет, я даже и не знаю. Но всегда, слышите?! Всегда будет эта дверь и возможность начать все сначала. Она откроется только перед вашим первым телом, тем, что сейчас на вас. Датчики по изотопам углерода в принципе можно обмануть, но это никогда не будет слишком легко, и все более молодые тела будут задержаны. — В его голосе проклевывается рассудительность, ушедшая осторожность. — Когда дверь откроется, надо будет пройти внутрь. Там могут быть стеллажи с коробочками, какой-нибудь автоматический раздатчик, конвейер — все что угодно. Вы должны будете взять носитель с копией вашей памяти и идти...

— Куда? — Наташа задает неправильный вопрос.

Старый Охрана огрызнулся бы ссылкой на параграф, закрылся бы цитатой или глухой стеной молчания, новый только печально улыбнулся.