Жажда Смерти - [62]

Но это еще ладно. Он готов был с этим смириться. В конце концов, не он создал этот мир, не он образовал землю, и не он придумал понятия чести, любви и справедливости. Да и все равно у него не было другого выбора. Он до сих пор верил в ад. И до сих пор только страх держал его. Но все-таки самое обидное было то, что на него взвалили ответственность, о которой он не просил. Он видел, как эти люди гибнут, и ему было жаль их. Действительно жаль. Но что он мог изменить? Они сами сделали свой выбор. И они были верны ему до конца. Викториус не мог заставить их передумать. Он не мог заставить их поверить, или смириться. Он не мог убедить их. Они были свободны в своем решении. И, судя по всему, это решение было вполне осмысленным. А выходило так, что его руки были в крови. По крайней мере, он чувствовал вину. Был и другой путь — противостоять демону. Но Малочевский не верил, что он способен на это. Он больше не хотел играть в эту игру. Его тошнило от нее. И он не хотел выглядеть глупо. Это была больше не его война. Он, вообще, больше не верил в то, что эта война идет именно по тем принципам, которые ему известны. Он запутался. Он устал. Почему все так сложно в этой жизни? Нет, наверное, люди все-таки не могли придумать такую бредовую религию. Она слишком бредовая, чтобы быть чьим-то вымыслом. Это больше похоже на правду… Хотя…

Крос Валиндук медленно подошел к Малочевскому и сел рядом, на том же камне. В правой руке у него была сигарета. Он затянулся и произнес:

— Никогда такого не видел.

Он подождал немного и добавил:

— Мы выпустили в него четыре магазина, и все пули прошли сквозь него, не причинив никакого вреда. Похоже, ему даже больно не было. — капитан не смотрел на священника. Он смотрел вперед и периодически затягивался. — Что скажешь?

Викториус пожал плечами.

— Я, вообще, никогда не видел, как стреляют из автоматического оружия. Тем более, в таких обстоятельствах.

— Я не совсем об этом.

— Я понимаю.

Валиндук сделал очередную затяжку. Его движения были медленными, и как будто немного ленивыми.

— Ты говоришь, это демон? — спросил он, по-прежнему смотря прямо перед собой.

— По крайней мере, это похоже на то.

Капитан выдержал паузу.

— И что будет дальше?

— Наверное, он будет продолжать забирать ваши души, — ответил Малочевский, — пока…

Он остановился.

— Пока что?

— Пока не успокоится, забрав последнюю.

Военный офицер затянулся.

— И с этим ничего нельзя будет поделать?

Викториус тяжело вздохнул.

— Скорее всего, нет, если только… Если только ваши души не станут принадлежать кому-то более сильному.

— Кому, например?

— Ну, например, другому демону, более могущественному… или Богу.

Крос Валиндук утвердительно покачал головой, как бы понимая.

— Но в любом случае, их придется кому-то отдавать. — произнес он — не понятно, то ли делая вывод, то ли задавая вопрос, то ли и то и другое.

— Да.

Капитан, наконец, повернул голову и посмотрел на Викториуса.

— А что на счет тебя?

Викториус задумался. Это был очень интересный вопрос для него самого. И он не мог с абсолютной уверенностью на него ответить. Демон не забрал его душу первым. Может, он заберет ее в третий раз или в четвертый, тем самым совершенно не выделяя ее среди остальных? А может, он решит оставить ее напоследок, как лакомый кусочек?

— Не знаю. — произнес пресвитер, улыбнувшись от того, что он действительно этого не знает. — Я надеюсь, что я на другом счету у высших сил.

— В любом случае, ты не уверен. — сказал Валиндук, бросив окурок на землю и затушив его ногой.

Викториус покачал головой, соглашаясь. Их разговор шел очень спокойно и без лишних эмоций. То ли от того, что они оба устали психологически. То ли от того, что они были утомлены дорогой и от недостатка воды и пищи начинали слабеть.

— Что ты делаешь здесь, священник? — задал капитан следующий вопрос не навязчиво, как бы просто интересуясь.

Малочевский пожал плечами.

— Наверное, то же что и все остальные.

— Ты отрекся от своей веры?

— Нет. — ответил пресвитер. — Почему ты так решил?

Военный офицер задумался.

— Ну-у-у…

— Ты ведь, например, оказался здесь не потому, что отрекся от веры. — ухмыльнулся Викториус. — Наверное, я просто устал и немного запутался. — уже серьезно произнес он. — Наверное, как и ты.

— Примерно. — ответил Валиндук после небольшой паузы. — Да, наверное, я тоже устал. Устал от бессмысленности и от тяжелого груза ошибок.

Малочевский посмотрел на военного офицера.

— После своей первой войны я вернулся домой с уже не совсем здоровой психикой. Там на войне я занимался одним делом, а когда приехал на гражданку — там бытовые проблемы какие-то. Совсем другой мир. Мои воспоминания не давали мне покоя. Я начал много бухать. Моя жена… Хм… Должно быть, ей пришлось не легко. Я много лечился. Я очень долго боролся с этой страшной болезнью. И, что интересно, я избавился от нее. Я победил ее. Но моя жена все равно ушла. Она не выдержала. Она хотела хорошей счастливой жизни, а ей приходилось возиться с больным, ненормальным, погруженным в депрессию, неудачником.

"А как же клятва "и в горе и в радости"". - подумал про себя Викториус.

— Я не смог найти себя в обычной жизни. — продолжал капитан. — Друзей у меня не было. Знакомые были заняты своими проблемами, и не понимали меня. Я решил вернуться на войну. Точнее, я решил вернуться в армию. А там уж дальше — снова война.