Спустя час у раскрытой двери своей квартиры нас встречал высокий, сухой старик в черном костюме.
- Милости прошу, приглашаю вас в мои хоромы.
Все это было сказано по-военному четко, на прекрасном русском языке. Едва переступив порог, я сразу узнал в полотне, висевшем в гостиной, хорошо знакомую мне картину Николая Петровича Богданова-Бельского "Устный счет". Картина считалась утерянной.
- Батюшки, - невольно вырвалось у меня, - из-за поездки в Стокгольм я не успел дописать главу о творчестве Николая Петровича.
- Какую главу? Куда вы ее должны дописать? - удивился в свою очередь хозяин.
Вижу, что и мой спутник из посольства был тоже немало удивлен таким поворотом событий. И я рассказал, что работаю над книгой о великих мастерах живописи, когда-либо живших или писавших на тверской земле.
- Назвал ее "Край вдохновения". Есть там и глава, посвященная Богданову-Бельскому. Он не только крупный русский художник начала века, но и мой земляк.
- Вы знали Богданова-Бельского? - изумился старик.
Я ответил, что лично знать его не мог по возрасту, но творчество мастера очень люблю и хорошо знаю.
- Это полотно, - показал я на картину в гостиной, - написано в татевской школе. А учитель, ведущий урок, - Степан Александрович Рачинский, профессор математики Московского университета, который бросил кафедру и уехал в деревню обучать крестьянских детей грамоте.
Я все это рассказываю и вижу, как с каждым новым моим словом старик все больше меняется в лице, как у него начала дрожать челюсть.
- Как, вы и Рачинского знали? - только и успел сказать старик, и ему стало плохо.
Мы усадили его в кресло, жена-старушка накапала ему валерьянки. Когда он пришел в себя, мы узнали, что одним из мальчиков, стоявших возле учителя, был он.
- Это я, - говорил он с жаром, - это я, - и показывал на мальчика в лаптях, - это я, художник и меня писал... Это я...
Потом он рассказал, как в гражданскую бежал из Владивостока, как скитался по свету, пока в Стокгольме не приютил их со старухой православный приход.
- Но "Устный счет" я везде возил с собой. Сколько раз мне предлагали картину продать, сулили большие деньги... Мы с женой неделями сидели на хлебе с водой, но картину сохранили. - Он расправил плечи, помолчал и добавил: - И вот теперь мы передаем полотно Богданова-Бельского "Устный счет" советскому правительству...
Сегодня эта картина находится в Третьяковской галерее...
