Жаркое лето Мариуполя - [61]

– А он, прикинь, при задержании нас так матом крыл, так проклинал! Ненавижу, орал, фашисты! – улыбаясь, добавил Хараберюш. – Нормальную рыбу взяли.

– Молодцы, – похвалил контрразведчиков Андрей, внутренне сжимаясь от тоски. – Вова, ты быстренько накатай доклад в Киев, я отправлю. Ну и генералу пойду доложусь. Пусть видит, что мы не только водку жрем, – бодро закончил Андрей.

Пышный скривился. Заниматься писаниной ему явно не хотелось.

– Андрюха, пусть молодой напишет. Мне надо этого гаврика колоть.

– Давай пиши, не отлынивай. Там есть кому поработать. А молодой если напишет, так мне потом час переделывать придется. А оно мне надо? – ехидно улыбнувшись, ответил Шевченко. Потом, словно вспомнив, обратился к начальнику мариупольской контрразведки.

– Слушай, Саня. А девчонка, что с этим «сепаром» взяли, она кто? И каким боком к нашим делам?

Тот пожал плечами:

– Первый раз ее увидел. По нашим материалам не проходит. А что, понравилась?

– Ага, – изобразив смущение, кивнул Андрей. – Слушай, раз она тебе не нужна, отдай ее мне. Никто не узнает. Заяв она никуда писать не будет. Как?

Хараберюш засмеялся.

– Да забирай на здоровье. Должен будешь. И это… Не отпускай ее до завтра, хорошо? Не нужен нам пока шум.

– Вот и ладненько. Спасибо, Саня, сочтемся, – Андрей хлопнул по протянутой ладони и пошел в штаб докладывать Рудницкому о «блестящей операции контрразведки».

«Блин, похоже нормальный пацан этот коммерсант… Жаль, теперь ему не поможешь. И сдал ведь кто-то из своих, которых он работой обеспечивал… Сволочь… Ладно, рефлексии в сторону. Надо предупредить Центр. Вдруг за парнем еще люди стоят, не хватало и их под удар подставить», – размышлял Андрей, стараясь не думать о задержанной девушке. Но мысли так просто не выкинешь. – «А что это ты, Андрей Иванович, за нее так вписался? В должники Хараберюшу влез. Парасюка врагом сделал. Зачем? Ведь можешь поставить под угрозу свою основную работу…». Он остановился, присел на лавочку и задумался. «Нет. Работа-работой, но допустить, чтобы еще одну девчонку у меня на глазах сломали или убили, я не могу. Просто сердце не выдержит, если потом узнаю, что с ней что-то случилось. Хватит с меня официантки Лены из ресторана «Диван». Иначе как жить потом? И вообще, решение принято. Сворачивать поздно». С этими мыслями он слегка повеселел и уже бодрее направился к «Аскету».

Поздно ночью он подошел к «библиотеке».

– Давай в допросную эту, что сегодня привезли, – приказал Андрей дежурному.

Дожидаясь девушки, он прохаживался по помещению бойлерной, отмечая появившиеся новые пятна крови, обрывки одежды, царапины на стенах – допрашивали в «библиотеке» постоянно. Правда, прекратили появляться здесь «днепровцы». Но, судя по слухам, они своих пленных обрабатывали за городом, в посадках и заброшенных домах. Очень удобно, особенно если в результате допроса образовался труп…

В дверь вошел дежурный, втолкнув перед собой пленную. Та едва не упала, споткнувшись о порог.

– Свободен, – Андрей кивнул бойцу и подвинул девушке табуретку.

– Садись. Балаклаву не снимай. Как тебя зовут?

Девушка дрожащим голосом произнесла:

– Наташа… Пожалуйста, позвоните папе. Он вам заплатит. У него есть деньги.

Андрей вздохнул и покачал головой:

– А кто у нас папа?

– Он на Азовстали, начальник цеха… Давно уже… Позвоните. Он все для вас сделает! – и добавила шепотом, тихо-тихо, – Мне страшно, папочка, забери меня отсюда…

Так она и сидела на табуретке, обхватив плечи руками и склонив голову. Из-под края балаклавы по щекам катились слезы.

– Этот парень, он тебе кто?

– Просто парень. Мы в клубе познакомились неделю назад. Он прикольный, щедрый. Мы собирались на Кипр поехать в сентябре… – она шмыгнула носом.

– Чем он занимался, знаешь?

Она отрицательно покачала головой.

– Вроде, перевозки у него, автобусы. Я не вникала, мне неинтересно…

– А про политику он с тобой говорил? Про ДНР, про майдан?

– Нет… Мне это неинтересно, – совсем тихо протянула она.

– Дура ты, дура, – в сердцах выругался Андрей. – Ты что, не видишь, что вокруг тебя творится?

– Скажите, а я куда попала? Я на аэродроме? – прошептала Наташа.

– С чего ты взяла? – с интересом посмотрел на нее Андрей.

– У меня знакомые рассказывали, что тут людей убивают… А еще девчонки тут пропадают…

– Ладно, вставай, – поднялся и сам Андрей.

– Куда, куда, – испуганно залепетала она. – Вы куда меня ведете?

– Тихо, девочка Наташа. Говорить будешь, когда я разрешу.

По темному коридору он вывел ее на улицу. Дежурному сделал знак помалкивать. После чего посадил ее в подогнанную машину.

– Вернусь скоро, оформлю вывоз. Понятно?

– Конечно, – скабрезно ухмыльнулся дежурный. – Все понятно.

– Ну и молодец, – так же ухмыльнулся в ответ Андрей. – И смотри мне, никому не звука.

В машине девчонка забилась в угол. Ее реально трясло от страха. На блок-посту машину группы знали, поэтому Андрея не остановили. Только приветственно махнули жезлом: проезжай, мол.

Проехав поглубже в город, он припарковался у круглосуточно открытой аптеки.

– Приехали, конечная.

Девчонка всхлипнула и прошептала:

– Не надо, пожалуйста… Не надо, я вас прошу…

– Слушай сюда. Сейчас выйдешь из машины. Перед тобой круглосуточная аптека. Подождешь, когда я уеду, тогда снимешь балаклаву и войдешь в аптеку. Там позвонишь. Пусть за тобой приезжают – папа или кто другой. И думай дальше головой, как ты будешь жить здесь. Ясно тебе?