Жарко вдвойне - [45]

Больше никаких мыслей о поцелуях. Это только воспламеняет меня, причем во всех отношениях.

Мое сердце бешено стучало в груди, я представляла себе, как агенты пытаются сбить с меня пламя и сгорают заживо, мне даже казалось, что я слышу их крики. Если бы только Ром смог вспомнить, как меня фильтровать! Он мог забирать самые сильные эмоции и запирать их внутри своего тела, тем самым, успокаивая меня.

«Счастливые мысли!» - вопил мой разум. Отец. Шеридан. Таннер. То время, когда была жива мама. И не важно, что я почти не помнила её. Вспомнив маму, я сразу же почувствовала печаль, а вслед за этим мне на макушку упала дождевая капля, отчего огонь затрещал, и я поняла, что поступаю неправильно. Может, лед сейчас мне вызвать и не по силам, а вот воду – запросто. Тем более что если счастливые мысли и помогут мне потушить пламя, охватившее мое тело, то остановить распространение огня по этой комнате, а потом – по зданию и даже по всему городу, они мне явно не помогут.

Мне требуется больше дождя. А это означает, что мне нужно больше грусти.

Однако прежде, чем я сумела придумать причину, достойную слез, послышались чьи-то шаги. А в следующее мгновение меня с ног до головы окатило ледяной пеной. Я закрыла глаза, плотно сжала губы и даже перестала дышать, чтобы ненароком не наглотаться этой холодной субстанции. Я вспомнила, что, наняв меня на работу, Джон распорядился оборудовать огнетушителями каждый коридор.

Поток ледяной пены схлынул, и на несколько мгновений в комнате воцарилась тишина.

- Всё хорошо, - произнес Ром, тяжело дыша. – Огонь потух.

Я медленно открыла глаза. Мне пришлось вытереть лицо рукой, так как пена закрывала мне обзор. Первым, кого я увидела, был Ром, маячивший передо мной с озабоченным лицом.

- Ты весь в саже, а твоя одежда кое-где прогорела насквозь, - сказала я ему, дрожа от холода, пробиравшего до костей.

И все это я сотворила с ним. Я. Подвергла его опасности. Сделала ему больно. И даже могла убить его.

- Мне жаль. Мне так жаль, - прошептала я.

- А ты вообще голая. – В его голосе не было злости, он не винил меня в произошедшем. Скорее, он чувствовал неподдельное изумление. – Тебе не в чем извиняться. Мне нравится конечный результат.

Слёзы обожгли мои глаза, когда я оценила нанесенный себе урон. Я ахнула. Моя сорочка действительно сгорела. Единственное, что не позволило сверкать тут голым телом, так это белая пена. Я выглядела, как Снежная королева.

Ром взял меня на руки и крякнул от удивления.

- Я держу тебя. – Затем он снова уселся на стул, посадил меня к себе на колени и завернул в одеяло, которое предусмотрительно поднял с пола. - Ты в порядке?

- Да.

Я была смущена до глубины души, но физически чувствовала себя прекрасно.

- Случаются ли штуки вроде этого...

- Белл Джеймисон, не хочешь ли ты сказать мне... – в комнату ворвался Джон и внезапно остановился. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он увидел меня, восседающей на коленях у Рома, но голос стал тише. – Не хочу даже знать, в какие извращенные сексуальные игры вы двое играли на этот раз, но я рад, что ты и твои воспоминания вернулись, Ром. Мне, конечно же, нужна будет электроэнцефалограмма[5], чтобы сравнить твои мозговые волны до и после.

Ром сразу же напрягся.

- Мои воспоминания не вернулись.

Взгляд Джона скользнул по мне, наверняка отмечая смущение.

- О! Тогда почему... А, впрочем, неважно.

Мои щеки пылали, когда я перебиралась с коленей Рома обратно на кровать, прихватив с собой одеяло. Кое-как я закуталась в него, ибо, продрогнув до мозга костей, я не могла скрыть две маленькие жемчужинки, приветствующие любого, кто взглянет в мою сторону.

- Отлично. Тогда вы должны мне кое-что рассказать. Судя по всему, между вами двумя что-то произошло. – Джон поднял брови и вздохнул. – Что именно?

- Ты уже все знаешь, извращенец, - огрызнулась я.

Но Джон не отставал:

- Риз сказал, что каждый раз, когда он берет у тебя кровь на анализ, те компоненты, которые отличают твою кровь от крови обычных людей, увеличиваются. В этот раз их количество было просто невероятным!

Я уже давно подозревала, что забор крови делает мои силы неустойчивыми, но не была уверена в этом. Теперь все стало на свои места. Проблема была в том, что в последнее время я была вынуждена обходиться без фильтра. Так уж получилось. Когда Рома не было рядом, у меня начинались проблемы. Однако я решила не ставить Джона в известность об этом обстоятельстве. Только не сейчас. Если Джон узнает об этом, то найдет для меня ещё один эмоциональный фильтр, который согласится постоянно находиться рядом со мной, а это было неприемлемо. Единственным человеком, которого я хотела сейчас видеть рядом, был Ром.

- Что-то пошло не так, - сказала я, что, в общем-то, было правдой. – И я умудрилась поджечь себя.

Брови Джона удивленно поползли вверх, и он взглянул на Рома, ища подтверждения моим словам.

Лицо Рома выражало недовольство, но он все же кивнул.

- Интересно, что же конкретно пошло не так. Может быть, влияние препарата усиливается с течением времени? – Замолчав, Джон задумчиво склонил голову набок. Затем он постучал пальцем по подбородку. Перевел взгляд с меня на Рома, потом с Рома на меня, и тут его глаза широко распахнулись. – А, ну конечно же. Как же я сразу не понял! Что-то идет не так всякий раз, когда его нет рядом, да?