Жаркие ночи в «Девяти дубах» - [26]

Феба постепенно успокаивалась в его сильных руках. Кейн хотел отдать этой женщине всю свою силу, весь мир, но мог лишь бесконечно шептать ее имя.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Феба спускалась по лестнице в костюме для верховой езды, когда увидела Кейна, стоящего в холле с кипой бумаг в руках. На ее губах немедленно появилась улыбка. Феба уже начала привыкать к тому, что в его присутствии ей хотелось кружиться в радостном танце.

Никто еще не заставлял ее сердце так стремительно биться. Мужественная фигура Кейна Блэкмона, излучающая силу и уверенность, умные и немного печальные карие глаза вызывали у нее трепет.

Этот мужчина защитил ее от Крига, снова пришедшего в кошмарном сне. Феба всю ночь ощущала присутствие Кейна, и впервые за долгое время ей не было страшно.

Феба всей душой хотела помочь ему так же, как он поддерживал ее.

– Опять на прогулку? – спросил он бодрым голосом, облокотившись на перила лестницы.

– Да, – кивнула Феба, – я не успела еще осмотреть толком всю твою усадьбу. А я, как тебе известно, безумно любопытна. Это качество весьма полезно для писателя.

Кейн невольно улыбнулся, но улыбка быстро сползла с его губ.

– Понимаю, но там просто поля, ничего особенного.

– Все равно, это так необычно – видеть огромные плантации! – с энтузиазмом воскликнула Феба. Заметив, что Кейн состроил кислую гримасу, она добавила: – Для тебя, конечно, все это привычно: ты вырос здесь. Но вообще довольно редко в наши дни можно встретить плантацию, где одновременно выращивают хлопок и ряд овощных культур.

Он задумчиво посмотрел ей в лицо.

– Тебя забавляет все то, что необычно?

– Это уж точно. Кстати, мистер Доббс обещал подготовить для меня твоего. Пегаса. Так мне тебя ждать или догонишь? – спросила она с лукавой улыбкой.

Кейн недоуменно уставился на нее, смущенный такой резкой сменой темы.

– Нет, мне надо работать, – сказал он и для пущей убедительности потряс в воздухе толстой. пачкой документов. А впрочем, было бы неплохо прогуляться вместе с Фебой...

– Но...

– Ладно, я пошутил, встретимся у реки. Долго покататься не получится: кажется, дождь собирается.

Феба насмешливо изогнула бровь.

– Не волнуйся, я использую это время по полной, – подмигнула она, поднимаясь на цыпочки и нежно целуя его.

Бумаги мгновенно оказались на полу. Кейн обхватил Фебу за тонкую талию и прижал к себе, страстно целуя самые мягкие губы на свете.

И мир вокруг них перестал существовать. Все растворилось в туманной дымке – все, кроме дурманящей близости двух горячих тел и бьющихся в унисон сердец.

– Кх-кх, – послышалось вежливое покашливание откуда-то из реальности.

Кейн медленно отстранился от Фебы, глядя в ее раскрасневшееся лицо и стараясь прийти в себя. Феба еще секунду не открывала глаза в тщетной попытке продлить блаженство и впитать его в себя.

Так прошла целая минута. Затем они, словно по команде, повернулись в сторону чужого звука, бесцеремонно ворвавшегося в волшебство их поцелуя.

В дверях стоял обалдевший, глупо улыбающийся Бенсон с шлемом для верховой езды в руках.

Феба молча вытерла след помады у Кейна на губах, потом неторопливо подошла к Бенсону, взяла шлем и направилась на улицу, бросив на ходу:

– У реки, не забудь.

Кейн кивнул, завороженно глядя ей вслед.

Через полчаса он уже шагал к конюшне. Ему навстречу рысцой выскочила лошадь Фебы. Где же она сама? Почему еще здесь?

Кейн посмотрел на потемневшее небо и недоуменно дернул плечом. Она сошла с ума, совсем скоро будет ливень.

Из-за угла появился встревоженный Доббс.

– Сэр, где мисс Феба? – спросил он, увидев хозяина.

Кейн похолодел, почувствовав неладное.

– А разве ее здесь нет? – осторожно поинтересовался он, медленно выговаривая каждое слово.

– Вы же сами видите, сэр. Лошадь вернулась без нее.

– Господи, – пробормотал Кейн, бросившись в конюшню.

Доббс не успел и рта открыть, как хозяин верхом на лошади умчался в сторону реки.

Кейн гнал своего жеребца что было сил. Перед глазами одна за другой мелькали страшные картины распростертого на земле хрупкого тела.

Тем временем черные, взбитые тучи все больше наползали друг на друга, грозя обрушить на землю потоки воды прежде, чем он сможет найти ее. В воздухе висела невыносимая духота, все вокруг потемнело.

Посмотрев направо, Кейн заметил какое-то светлое пятно под деревом метрах в пятидесяти от него. Феба лежала на спине, осторожно потирая поясницу рукой.

Чувствуя, что сердце ухнуло куда-то вниз, Кейн на ходу соскочил с лошади и бросился к девушке.

– Феба, с тобой все в порядке? – заорал он, почти теряя рассудок. – Ты ранена?

– Нет, все нормально, пара синяков.

Рухнув на колени, Кейн сгреб ее в охапку и крепко прижал к себе, осознав вдруг, насколько эта женщина дорога ему.

Его губы бессознательно нашли ее теплые полураскрытые уста. Феба выгнулась навстречу его телу. Она чувствовала во рту горячий язык Кейна, ощущала на себе его сильные руки, все настойчивее ласкающие ее грудь, живот, бедра.

Они задыхались от страсти, не замечая порывов холодного ветра.

– Я уже трижды сходил с ума от страха потерять тебя, – выдохнул Кейн, не отрываясь от ее губ.

– Я знаю: собаки, река, а теперь еще это.

Кейн нежно взял ее лицо обеими ладонями.