Жара - [68]
— Конечно, будет больно, — пыхтя и задыхаясь, сказала она. — Во всяком случае, в самом начале. Но это ведь сладкая боль.
Она немного выпрямилась, уперлась руками в доски и прогнула спину.
— Боль, которая красит. Правда, у меня прелестная попка?
Он ничего не ответил. Дождь светлыми струями стекал с ее спины слева и справа по бедрам и дальше вниз, ее груди отражались под ней в воде, а у него полоскались в воде яички, она снова оглянулась.
— Ну скажи! Что у меня самое красивое? Что лучше всего? Моя попа?
Он схватил ее за волосы — пряди заскользили у него между пальцами, извиваясь, словно молодые угри, — оттянул ее голову назад и буркнул:
— Лучше всего, когда ты молчишь.
Вода между ними бурлила и пенилась, когда она толчками двигалась назад, энергично и сильно и все сильнее и сильнее, словно хотела наказать его жесткими объятиями анального секса. Он снова потерял опору под ногами, качнулся вперед и вцепился в ее груди. А то, что он закричал, он осознал только со следующим ударом сердца, когда его крик эхом отозвался над водой.
— У-ух, — сказала она и осторожно освободилась от него. — Неплохо, мой щуренок! Так семя чувствуется гораздо горячее. — Нити перламутровой слизи, качавшиеся на воде, разбавил утихающий дождь, разорвал на части, и постепенно вода унесла их. Де Лоо опустился на склизкий мох бревна, закрыл глаза, а Люцилла осторожно обмыла его член.
Ветер в камышах, прохладное кипение воды, по поверхности побежали пузырьки, из-за леса снова послышалось кукареканье петухов, а из воды принялись выпрыгивать маленькие рыбки. Она выбрала из его волос на груди застрявшие старые листья и маленькую улитку и, прошептав что-то, что он не понял, оттолкнулась от скользкого мостка. Вода вдруг сразу замутилась, поднялся ил, словно кто-то взбаламутил дно, и в тот же момент он почувствовал что-то теплое и шелковистое на коже, обволакивающее все тело. Она еще раз приблизилась к нему, поцеловала его в глаза, посмотрела ему в лицо. А потом потянула за собой в озеро.
Они медленно поплыли к другому берегу, он перевернулся на спину и смотрел в небо, местами уже снова голубое.
Радуги не было. Но зато была видна луна, уже почти полная, множество водяных блошек и других насекомых прыгали по поверхности и вытягивали за собой, когда выскакивали из воды, тонкие, как волосок, водяные нити. Над озером летали ласточки, некоторые так низко над водой, что их крылья прочерчивали водную гладь; птенцы аистов на трубе кирпичного завода опять громко клацали клювами, а они вдруг попали в прохладную, почти ледяную струю воды, по-видимому, в этом месте бил ключ.
— О нет…
Он обернулся. В воде отражался подбородок Люциллы, крылья ее ноздрей, вода на ресницах, а сама она уставилась на дерево, на котором висела ее одежда. В закатанных до колен джинсах, с вышитым покрывалом на плечах, у мостка стоял Марек, и она подняла из воды руку и что-то крикнула ему по-польски. Его волосы склеились и закрывали ему лицо, под глазами круги, он втянул подбородок, выпятил губы, с нависшими на ними мокрыми волосами, и ответил ей жалобным, почти плаксивым тоном, показывая при этом на свои голые ноги, а она чуть заметно ухмыльнулась и пробормотала:
— Машина у него испортилась. Он добрался только до Дравско, а потом весь путь шел назад пешком.
Она поплыла быстрее, вышла на берег, торопливо задала ему пару вопросов. При этом она быстро натянула на себя трусики, сдернула с дерева блузку, а Марек крепко держал ее за локоть, заправил пальцами в трусики этикетку. Покрывало, с кровати в гостевой комнате, соскользнуло у него с плеч, и он наступил на него ногой, крикнув в сторону озера:
— Тоже мне, «Deutsch Mercedes»! И гитара промокла!
Де Лоо остался в воде, а Люцилла задала Мареку еще какие-то вопросы, застегивая кнопки на джинсах. Он нагнулся за камушками, бросил один, целясь в кувшинку перед камышом, но не попал, а звуки, которые он при этом извергал, могли быть только ругательствами или проклятиями. Вдруг оба они замолчали и пристально поглядели друг на друга, причем выражение ласковой насмешки и иронии превосходства на ее лице усиливалось с каждой минутой. Он недоверчиво потряс головой, ноги держали его плохо, уперевшись взглядом в траву, он тихо повторил свой ответ на только что заданный ею вопрос и сунул камушки, которые все еще держал в руке, себе в карман. Люцилла махнула рукой в сторону озера.
— Машина тут ни при чем, — крикнула она. — У него просто бак пустой.
И она обняла его за плечи и пошла с ним к дому. Белая ткань блузки прилипла к спине, а тонкий пиджачок ее мужа был настолько промокшим, что проступала майка. Она даже ни разу не обернулась.
Незадолго до полуночи, при полной луне, он сел на груду обломков во дворе старого кирпичного завода и смотрел на озеро, в котором отражались черные силуэты деревьев и кустарника. Блеклая матовая дорожка извилистой узкой лентой протянулась по воде, блестевшей в лунном свете, слилась в середине с другой, а из деревни донесся собачий лай, ночная перекличка дворовых псов. Облака наползали на луну, и когда они ее закрывали, казалось, что вода какое-то мгновение еще сберегает ее свет.
Роман современного немецкого писателя Ральфа Ротмана можно отнести к традиционному жанру реалистической прозы, бытописующей жизнь горняков в поселке Рурской области во второй половине ХХ столетия, а также драматические события, происшедшие под землей, в глубине шахты. Сюжетно действие разворачивается по ходу течения семейной жизни одного из шахтеров. Его сын-подросток оказывается очевидцем прелюбодеяния, совершенного отцом. Это побуждает мальчика покаяться за грехи отца перед священником. Образ чистого наивного подростка, в душе которого рождается «юный свет», родственен по духу русской классической литературе и непременно разбудит к нему симпатию русского читателя.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
15 января 1979 года младший проходчик Львовской железной дороги Иван Недбайло осматривал пути на участке Чоп-Западная граница СССР. Не доходя до столба с цифрой 28, проходчик обнаружил на рельсах труп собаки и не замедленно вызвал милицию. Судебно-медицинская экспертиза установила, что собака умерла свой смертью, так как знаков насилия на ее теле обнаружено не было.
Восточная Анатолия. Место, где свято чтут традиции предков. Здесь произошло страшное – над Мерьем было совершено насилие. И что еще ужаснее – по местным законам чести девушка должна совершить самоубийство, чтобы смыть позор с семьи. Ей всего пятнадцать лет, и она хочет жить. «Бог рождает женщинами только тех, кого хочет покарать», – думает Мерьем. Ее дядя поручает своему сыну Джемалю отвезти Мерьем подальше от дома, в Стамбул, и там убить. В этой истории каждый герой столкнется с мучительным выбором: следовать традициям или здравому смыслу, покориться судьбе или до конца бороться за свое счастье.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Елена Девос – профессиональный журналист, поэт и литературовед. Героиня ее романа «Уроки русского», вдохновившись примером Фани Паскаль, подруги Людвига Витгенштейна, жившей в Кембридже в 30-х годах ХХ века, решила преподавать русский язык иностранцам. Но преподавать не нудно и скучно, а весело и с огоньком, чтобы в процессе преподавания передать саму русскую культуру и получше узнать тех, кто никогда не читал Достоевского в оригинале. Каждый ученик – это целая вселенная, целая жизнь, полная подъемов и падений. Безумно популярный сегодня формат fun education – когда люди за короткое время учатся новой профессии или просто новому знанию о чем-то – преподнесен автором как новая жизненная философия.
Православный священник решил открыть двери своего дома всем нуждающимся. Много лет там жили несчастные. Он любил их по мере сил и всем обеспечивал, старался всегда поступать по-евангельски. Цепь гонений не смогла разрушить этот дом и храм. Но оказалось, что разрушение таилось внутри дома. Матушка, внешне поддерживая супруга, скрыто и люто ненавидела его и всё, что он делал, а также всех кто жил в этом доме. Ненависть разъедала её душу, пока не произошёл взрыв.
Жанр этого романа можно было бы определить как ироничный триллер, если бы в нем не затрагивались серьезные социальные и общечеловеческие темы. Молодой швейцарский писатель Урс Маннхарт (р. 1975) поступил примерно так же, как некогда поступал Набоков: взял легкий жанр и придал ему глубину. Неслучайно «Рысь» уже четырежды переиздавалась у себя на родине и даже включена в школьную программу нескольких кантонов.В романе, сюжет которого развивается на фоне действительно проводившегося проекта по поддержке альпийских рысей, мы становимся свидетелями вечного противостояния умных, глубоко чувствующих людей и агрессивного, жадного до наживы невежества.«Рысь» в отличие от многих книг и фильмов «про уродов и людей» интересна еще и тем, что здесь посреди этого противостояния поневоле оказывается третья действующая сила — дикая природа, находящаяся под пристальным наблюдением зоологов и наталкивающаяся на тупое отторжение «дуболомов».
Ироничный, полный юмора и житейской горечи рассказ от лица ребенка о его детстве в пятидесятых годах и о тщетных поисках матерью потерянного ею в конце войны первенца — старшего из двух братьев, не по своей воле ставшего «блудным сыном». На примере истории немецкой семьи Трайхель создал повествование большой эпической силы и не ослабевающего от начала до конца драматизма. Повесть переведена на другие языки и опубликована более чем в двадцати странах.
Петер Хандке предлагает свою ни с чем не сравнимую версию истории величайшего покорителя женских сердец. Перед нами не демонический обольститель, не дуэлянт, не обманщик, а вечный странник. На своем пути Дон Жуан встречает разных женщин, но неизменно одно — именно они хотят его обольстить.Проза Хандке невероятно глубока, изящна, поэтична, пронизана тонким юмором и иронией.
Автор социально-психологических романов, писатель-антифашист, впервые обратился к любовной теме. В «Минуте молчания» рассказывается о любви, разлуке, боли, утрате и скорби. История любовных отношений 18-летнего гимназиста и его учительницы английского языка, очарования и трагедии этой любви, рассказана нежно, чисто, без ложного пафоса и сентиментальности.