Жанна де Ламотт - [63]

Вошедшие видеть его не могли, потому что он был укрыт ширмой, но он их мог видеть в щель между двумя створками ширмы.

Вошедшие были сам Борянский и седой старик с большой бородой и длинными волосами, в черной шапочке.

– Пожалуйста, поскорее только! – сказал Борянский. – Игра в полном разгаре, и мне нельзя отлучаться надолго… Что вам угодно?

– Я надеюсь, что ты спрашиваешь, что мне угодно приказать тебе? – произнес старик.

– Ну да! Да! Только говорите скорей!

– Ты много выигрываешь в карты?

– Порядочно.

– А Орест Беспалов?

– Он приходит только навестить меня и выпить.

– Ты продолжаешь поддерживать с ним отношения?

– Да говорите же, что вам нужно?.. Меня ждут понты… мне каждая минута дорога! – с досадой сказал Борянский.

– Ты не забудь, что говоришь с человеком, которого хотел отравить, что тебе, впрочем, не удалось…

– Ах, вы измучаете меня! – воскликнул Борянский. – В вас мне ниспослано наказание свыше, должно быть!..

– Должно быть! – повторил старик. – Так вот видишь ли! Надобно внушить этому Оресту, что где-нибудь – место сам выбери, где хочешь, – зарыт клад, и на этом месте потихоньку от него закопай какой-нибудь ржавый железный ящик с куском пергамента, который я пришлю тебе завтра… Тогда я освобожу тебя от этого вечно пьяного Ореста, и ты будешь иметь возможность отбояриться от него!

– Это все? – спросил Борянский.

– Нет, не все… Ты сколько выиграл за последние двое суток?

– Примета игрока – никогда не говорить о выигрыше…

– Ну, только не такого, как ты! При всяких приметах ты наверняка выиграешь!.. Три тысячи ты, верно, выиграл? Так, видишь ли, мне нужны как раз три тысячи, и ты дашь мне их!

– Но… – стал было возражать Борянский, – ведь мы, как члены общества делим только те барыши, которые получены от совместной работы… Личный же заработок каждого остается при нем!

– Совершенно верно, и эти три тысячи я у тебя требую не как паевые, а лично мне взаймы!.. Я думаю, ты можешь мне доверить такую сумму?

– Ох, никому я не доверяю!

– Ты дашь мне эти деньги, или будешь исключен из нашего общества.

– Ах, как бы мне хотелось этого! – невольно вырвалось у Борянского.

– И тогда, – продолжал старик, – из-под земли всплывет то, что зарыто у тебя в подвале.

– Вот вам… берите! – поспешил сказать Борянский, и слышно было как он хлопнул бумажником по столу.

– Я отдам тебе через три месяца! – сказал старик.

Затем они вышли, прикрыв за собой дверь.

Орест лежал за ширмой, не дыша и не шелохнувшись, чтобы не выдать своего присутствия, и от слова до слова слышал весь их разговор. Он был удивлен тем, что Борянский водится с ним не по личному желанию, оказывается, а потому, что его принуждает к этому какой-то старик.

Этот старик был совершенно неизвестен Оресту, а между тем ему зачем-то понадобилось, чтобы Борянский его обманул насчет клада.

«И затем, рассуждал Орест, он говорит обо мне довольно непочтительно, чтоб ему пусто было!..»

И Беспалов не на шутку рассердился, как смел этот незнакомый ему старик так говорить о нем! И кто он такой? Откуда он взялся?..

«Ну, погоди ж, злобно подумал он, мысленно обращаясь к старику, – я тебе сделаю смешную шутку!»

Как он ни был выпивши, у него все же хватило настолько силы и смекалки, что он потихоньку встал с кровати и поспешил выйти из спальни Борянского так что ни кто не заметил, что он был там.

Впрочем, опасаться ему нужно было только самого Борянского, а тот уже успел засесть за карточный стол и все свое внимание отдать картам.

Орест прошмыгнул на лестницу и вышел на улицу как раз в ту минуту, когда старик сел в свою карету, и последняя уже готова была тронуться.

Орест, не рассуждая, по явившемуся у него вдруг совершенно соображению, сел на заднюю ось кареты и крепко ухватился руками за рессоры. На улицах впоследствии тусклого слюдяного освещения фонарей было достаточно темно, чтобы Орест мог сделать это.

Карета помчалась быстро и привезла старика к дому дука Иосифа дель Асидо.

«Куда, значит, ни правь, а все сюда попадешь!» – сообразил Орест, очутившись перед этим домом.

43. Тайный доброжелатель

Жанна де Ламотт получила анонимную записку, составленную из склеенных букв, вырезанных из книги или газеты:

«Если хотите узнать, писали ей в записке, что делает дук дель Асидо, когда запирается у себя в комнате, отворите вделанный в нее в стене шкаф, надавите в правом углу его задней стенки третий гвоздь сверху и поймете, что надо делать дальше. Конечно, Вы слишком опытны, чтобы не уничтожить этой записки немедленно, как только прочтете ее!»

Жанна, пробежав записку, сейчас же сожгла ее, растерла пепел и выбросила его в окно, а затем позвала горничную, которая подала ей записку, и спросила:

– Кто принес мне сейчас письмо?

Горничная ответила, что это был человек без ливреи, совершенно не известный ей.

– А что, вы не знаете, дук снимает дом или он его собственный?

– О нет! Дук этот дом снимает! – ответила горничная.

– Со всей обстановкой?

– Да, большинство вещей здесь хозяйских.

– Хорошо, ступайте.

Выпроводив горничную, Жанна заперлась в своей комнате, желая сию же минуту воспользоваться благим советом, данным ей неизвестным лицом в анонимной записке.