Жанна де Ламотт - [28]

– Да, я слушаю с большим удовольствием, – согласился Борянский с очень серьезным видом.

– А теперь, – продолжал старик, – я могу тебе сообщить кое-что и по химии. Дело в том, что ничего на свете нет тайного, не ставшего в конце концов явным. Так, страшная аква тофана фамилии Борджиа была исследована и перестала быть секретом для людей, которые интересовались этим. Основанием этой аквы, нескольких капель которой достаточно, чтобы у человека почти сейчас же возникли судороги и немедленная смерть, и против которой нет противоядия, служит алкалоид бруцин, входящий в состав многих растений вида стрихнос вместе со стрихнином, а также в бруцеа аптидизентерика; в кореньях он соединен с дубильной кислотой; его извлекают при помощи алкоголя. Бруцин получается в кристаллах, в виде четырехгранных призм: восемьсот пятьдесят частей холодной воды растворяют только одну часть бруцина. – Старик встал, подошел к полке, взял там один из пузырьков, вернулся к столу и снова сел в кресло и продолжил: – В алкоголе бруцин растворяется легко, и вот растворенный в алкоголе, он и является аква тофана, которая, будучи подмешена к любому напитку, вызовет неминуемую смерть.

Он взял стакан с лимонадом и выпил почти все, что там было, оставив немного на самом донышке.

Борянский с удивлением смотрел на него.

А Белый, между тем, спокойно продолжал:

– Отличить подмесь бруцина довольно легко. Он горек на вкус, как этот лимонад, и затем, если в напиток, отравленный аква тофана, влить немного фиалкового сиропа, то напиток окрасится в зеленый цвет. Смотри!

Старик взял стакан с остатками лимонада и влил туда почти половину пузырька, взяв его с полки.

На дне стакана сейчас же образовалась муть; она приняла синеватый оттенок, потом стала опаловой, а затем – ярко-зеленой, как изумруд. Окрасившись в зеленый цвет, содержимое стакана уже не изменилось больше.

– В этом пузырьке у меня, – пояснил Белый, – был фиалковый сироп; отсюда ясно, что лимонад был отравлен бруцином, – и, как учитель, блестяще решивший в назидание ученику математическую задачу, Белый взглянул на Борянского и поставил стакан.

Борянский, бледный и взволнованный, глядел на него.

– Если ты не знал всего этого, – снова заговорил старик, – то ты – плохой химик, хотя это тебе не мешает пользоваться услугами этой науки, в готовом, правда, виде. Ты и не подозревал, очевидно, что яд, который ты накапал мне в стакан с лимонадом и – надо отдать тебе справедливость, ловко сделал это – знаменитая аква тофана фамилии Борджиа по истории, а по химии – простой раствор бруцина, или, может быть, ты будешь отрицать, что имел желание отравить меня и ловко воспользовался случаем?

Борянский криво усмехнулся одними губами и, нагло посмотрев на старика, произнес:

– Нет, отрицать я не стану; я отравил твой лимонад, потому что никто в жизни не унижал меня так, как посмел меня унизить ты. Что ж, из-за того что ты каким-то дьявольским способом узнал, что было седьмого мая семь лет назад, я должен, по-твоему, вечно быть в зависимости от тебя?.. служить тебе, надевать нелепые кокарды и исполнять твои нелепые приказания, вроде того знакомства с этим пьянчугой?.. Разве я не понимаю, что ты заставил меня возиться с пьяным Беспаловым только ради того, чтобы испытать мое послушание?.. Ну так я и выказал это послушание, но терпеть тебя я больше не могу и не буду!.. Ты говорил, этот яд называется аква тофана? До его названия мне нет дела, но я знаю, что действует он без промаха!.. Ты спокойно со мной разговариваешь и показываешь свои эксперименты, уверенный, что тебе известны противоядия или вообще что-то такое, что спасет тебя, но это – яд испытанный и, после того как ты его принял, времени прошло уже столько, что ты и крикнуть не успеешь, как с тобой начнутся судороги и ты повалишься мертвым. Я со своей стороны уверен в этом так, что не боюсь тебе открыто об этом говорить: ведь твои минуты сочтены!

Старик в это время продолжал совершенно спокойно смотреть на Борянского со своею неизменною улыбкою.

– Не тебе сосчитывать минуты моей жизни, – покачал он головой. – Ты видел, что я допил остаток лимонада уже после того, как узнал, что там был яд. Неужели ты думаешь, что я сделал бы это, если бы имел хоть малейшее подозрение, что налитый тобой яд будет для меня не только смертельным, но и хотя бы вредным?..

– Ты можешь ошибиться в составе яда, но я-то знаю его действие!..

Вероятно, Борянский и в самом деле был уверен в действии своего яда, что говорил так спокойно.

– Ты же сам говорил, что противоядия нет?! – продолжал он, волнуясь и несколько пугаясь того, что ожидаемое им действие яда все не наступает.

– А мне и не нужно никакого противоядия! – сказал опять старик.

– Да что ж ты – особенный человек что ли, которого ничто не берет?

– Может быть, я и особенный, хотя в данном случае моя особенность заключена в самом обыкновенном свойстве человеческого организма привыкать к ядам. Вот видишь ли: противоядия против бруцина не существует, но обезопасить себя от него вполне возможно, тем более, что бруцин даже употребляется как лекарство, например, при параличе. В старых годах человеку полезны небольшие приемы бруцина, и вот этими приемами, постепенно увеличиваемыми, можно застраховать себя от его смертельного действия, приучив свой организм к нему. Я уже много лет принимаю бруцин; если ты хочешь знать для чего, то я скажу, что главным образом для того, чтобы не бояться, если мне в напиток подольют потихоньку несколько капель аква тофана. Сегодняшняя попытка отравить меня – не первый случай в моей жизни, и моя предосторожность была для меня спасительной до сих пор и, как ты увидишь, такою же будет и сегодня.