Жанна д’Арк. Святая или грешница? - [2]
Но в этом всенародном поклонении оставался ряд неудобных моментов. Довольно скоро стало ясно, что король Карл VII, которого Жанна возвела на трон и сделала победителем в войне, тяготился ее поддержкой и, по всей видимости, вполне сознательно обрек ее на плен и мучительную казнь. Не все было в порядке и с католической церковью, объявившей девушку святой: ведь прежде она устами многих своих служителей осудила Жанну на казнь на злополучном судилище в Руане. Изо всех сил скрывая это, клирики сочиняли сусальные легенды о Деве, живописующие ее преданность церкви и монархии. Свои легенды появились и у французских аристократов — не желая воздавать почести простой крестьянке, они всячески старались приписать ей благородное и даже королевское происхождение. В XX веке к ним присоединились всевозможные искатели тайн, которые искали — и неизменно находили — противоречия в официальной биографии Жанны д’Арк, делая из них далекоидущие выводы.
Противоречий действительно немало, и о них еще будет сказано в этой книге. Но оговоримся: найти новые факты, говорящие в пользу любой из версий, сегодня вряд ли возможно. Остается анализировать те свидетельства, что нам доступны, благо их немало: о Жанне написано больше, чем о ком-либо из людей той эпохи, за исключением немногих выдающихся монархов и римских паи. Сохранились подробные протоколы двух процессов: обвинительного 1431 года и оправдательного 1456-го, в которых приводятся слова не только многих людей, хорошо знавших Деву, но и ее самой. Помимо этого о ней говорится в десятках французских, английских, немецких хроник, в письмах, дневниках, дипломатических документах. А уж счет посвященных ей научных трудов давно идет на тысячи.
Многие из пишущих о Жанне исследуют второстепенные загадки ее биографии, забыв про главную. Как в средневековой Европе, которую принято считать сугубо «мужским» обществом, женщина (притом совсем юная) сумела занять важное, фактически главное место в государстве? К тому же в военной, полководческой сфере, где присутствие женщин выглядело не только абсурдным, но и греховным, граничившим с ересью — что в итоге роковым образом отразилось на судьбе Орлеанской Девы. Кого она брала за образец, создавая стихийно или сознательно свой вошедший в историю образ? Как ей удалось совместить две несовместимые, казалось бы, модели поведения — грозную воительницу и смиренную «Христову невесту»?
Отвечая на первый вопрос, следует вспомнить, что и западное, и восточное Средневековье знает многих женщин у власти, но большинство их правили временно, до совершеннолетия детей, или вынужденно — из-за отсутствия других наследников. При этом о тех из них, что добивались успеха, говорили, что они «преодолели свою женскую природу». Подчеркивая это, они нередко надевали мужской костюм или военную форму, как византийская императрица Ирина. Елизавета I Английская и гораздо позже — русская царица Екатерина II. Женщинам, не преуспевшим в сложном искусстве управления страной, ставили в вину именно их женскую сущность, приписывая ей слабость, сластолюбие, коварство и прочие пороки. Противопоставление «хорошей» и «плохой» женщины было заключено в «предсказании Мерлина», которое во многом помогло успеху Жанны д'Арк. Это пророчество, появившееся на пике поражений Столетней войны, гласило, что Францию погубит распутная женщина, а спасет чистая девушка. Первой все считали королеву Изабеллу Баварскую, чья неразборчивость в связях едва не отдала страну под власть англичан. Оставалось найти вторую — и ее явление не заставило себя ждать.
Поскольку ключ к спасению страны лежал в области военных побед, девушка должна была проявить себя именно там. История услужливо предоставила примеры: например, библейская пророчица Дебора, которая, по легенде, вела войско евреев в сражение. Или «дева-воин» Камилла из поэмы Вергилия. Или богатырши старинного эпоса, вроде Брунгильды из «Песни о Нибелунгах». Но самым, пожалуй, ярким примером были амазонки античных мифов — таинственные женщины-воительницы, жившие где-то у края мира. Им приписывали стойкость в битве, ненависть к мужчинам и презрение к привычным женским занятиям, а заодно и к красоте — вспомним хотя бы их обычай выжигать себе правую грудь, чтобы она не мешала стрелять из лука («амазонки» по-гречески и значит «безгрудые»)[1]. Утвердившийся в европейской культуре архетип «амазонки» требовал от женщины, приверженной мужским занятиям, подчеркнутой асексуальности или даже мужеподобия, а также отказа от секса и рождения детей. Именно этот архетип восприняли многие образованные женщины Нового времени — так называемые «синие чулки», — а потом и феминистки, боровшиеся за равноправие.
Можно ли причислить Жанну д’Арк к типу «амазонки», который средневековые книжники называли virago (дева-воин)? С одной стороны, да — об этом говорят ее равнодушие к сексу, к женским нарядам и украшениям, а также явная склонность к мужской одежде и занятиям. Тем же отличалась, среди прочих, шведская королева Кристина (1626–1689), страдавшая, по мнению ученых, «синдромом Морриса» избытком мужских гормонов, который в крайней форме ведет к гермафродитизму. Некоторые считают Жанну именно гермафродитом на основании того, что ей были свойственны такие «мужские» качества, как смелость, решительность и незаурядный ум. Но эти качества присуши многим женщинам, которых при этом никто не подозревает в измене своей природе. Что касается мужеподобия или некрасивости Жанны, то об этом писали только враждебные ей (в первую очередь английские) авторы, в то время как другие не раз сообщали и о ее миловидной внешности, и о сугубо женских (как тогда считалось) свойствах ее натуры — милосердии, жалости, смирении.
Князь Влад III, правивший Валахией в XV веке, вошел в историю с прозвищами Дракула — не только «Сын дракона», но и «Сын дьявола», — и Цепеш, «Колосажатель». В современной массовой культуре его имя прочно связано с образом кровопийцы-вампира, в то время как в Румынии его прославляют как народного героя, борца за независимость страны. О Дракуле сохранилось много легенд и мало документальных свидетельств, позволяющих, однако, воссоздать биографию этого незаурядного правителя, жившего на сломе эпох, на рубеже противоборства сильнейших держав своего времени — Османской и Священной Римской империй, Венгрии, Польши.
Король Артур — один из самых известных и в то же время самых загадочных героев мировой истории. Все знают, что он правил Британией на рубеже античности и средних веков, основал рыцарское братство Круглого Стола, был связан с чародеем Мерлином, Авалоном и Святым Граалем. Однако ученые давно опровергли все эти утверждения, поставив под сомнение даже само существование Артура. Для этого есть основания — источники раннего средневековья говорят о нем мало и невнятно, а последующая обширная артуриана насквозь фантастична.
Английская монархия существует уже много столетий, пережив и промышленное могущество страны, и ее колониальное величие, и грозные войны, и шумные скандалы. Среди английских королей и королев были умершие в детстве и дожившие до глубокой старости. Были великие и ничтожные, святые и грешники, отважные и малодушные, умные и не совсем. Были англосаксы и датчане, французы и немцы. Объединяет их только одно — все они правили на английской земле, невероятно богатой всевозможными традициями и преданиями, и сами становились героями этих преданий.
Почему писатель, который никогда особенно не интересовался миром за пределами Америки, завоевал такую известность у русских (а также немецких, испанских, японских и многих иных) читателей? Почему у себя на родине он легко обошел по тиражам и доходам всех именитых коллег? Почему с наступлением нового тысячелетия, когда многие предсказанные им кошмары начали сбываться, его популярность вдруг упала? Все эти вопросы имеют отношение не только к личности Кинга, но и к судьбе современной словесности и шире — всего общества.
Исторические документы и народная память сохранили и донесли до нас образ настоящего Дракулы, господаря Валахии Влада Цепеша — неукротимого властолюбца, твердого государственника, вся жизнь которого прошла и бесконечной и безжалостной борьбе с внешними и внутренними врагами. Но почему именно Дракула, ничем особенным не выделявшийся среди правителей своего времени, на века стал воплощением злодея, дьявола в человеческом обличье, а потом и чудовища-вампира? Что это — фатальное невезение, «черный пиар» врагов или справедливое наказание для тирана, убившего, по мнению некоторых авторов, до ста тысяч невинных людей?
Статья из журнала «Родина». — 2015. - № 6. — С. 14–19.
Начиная с довоенного детства и до наших дней — краткие зарисовки о жизни и творчестве кинорежиссера-постановщика Сергея Тарасова. Фрагменты воспоминаний — как осколки зеркала, в котором отразилась большая жизнь.
Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.
Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Наши современники хорошо усвоили со школьной скамьи, что Бенкендорф был для Пушкина «злой мачехой», нерадивой нянькой. Зададимся вопросом: а кем Пушкин был для Бенкендорфа? Скрещение биографии Бенкендорфа с биографией Пушкина — удобный случай рассказать о шефе жандармов больше, чем принято. И не только о нем. За плечами Александра Христофоровича вырастает целый мир, встают события и люди, которые как будто не играют в жизни поэта особой роли или значатся «недругами». Читателю полезно узнать, что коловращение вокруг поэта было далеко не единственным и даже не центральным в тогдашней русской вселенной.
Автор книги, доктор исторических наук, профессор А.П. Богданов, используя подлинные, каждый раз тщательно проверенные на достоверность исторические источники, раскрывает обстоятельства бытия святого князя Александра Невского. Раскрывает настолько четко и детально, что читатель может поставить себя на место его героя, «примерить» к себе тяжесть решаемых им проблем и испытать — в меру остроты личного восприятия — трагедию человека, жертвующего всем для спасения Святой Руси. Серьезное и в то же время доступное широкому читателю исследование жизни святого князя дает возможность получить ясное понимание его подвига.
Можно сказать без преувеличения — это имя знакомо каждому российскому читателю благодаря книге Александра Дюма «Три мушкетёра». Однако оценки политической деятельности «Красного кардинала» до сих пор кардинально расходятся. Воспитанный Дюма «широкий читатель» традиционно относится к Ришелье враждебно, но профессиональные историки давно воздали должное силе и таланту этой личности, которой фактически в одиночку приходилось противостоять неприкрытой враждебности со стороны всего двора Людовика XIII. Между тем завоевания политики Ришелье оказали непосредственное влияние на ход истории всей Европы.
Жизнь немецкого диверсанта № 1 была полна тайн и загадок. Гитлер доверял своему любимцу-земляку самые трудные операции — освобождение Муссолини, захват Миклоша Хорти и диверсионный рейд в ходе Арденнского наступления. До сих пор идут горячие споры, готовил ли Скорцени операцию «Длинный прыжок», была ли операция «Вольный стрелок» триумфом немецких спецслужб или успешной радиоигрой советских разведчиков? В послевоенные годы Скорцени обвинялся в создании и финансировании тайных нацистских обществ — «Паук» и «ОДЕССА».