Жаклин Кеннеди. Американская королева - [19]

Серьезность сквозит и в переписке Джеки с Юшей, самым близким ее другом в ту пору, с которым она делилась всеми своими мыслями и чувствами. Оба вели дневник и часто сравнивали свои записи, их объединяла и любовь к Мерривуду, где они так любили в сумерках сидеть над рекой и курить, глядя на бурую воду, просвечивающую за густыми ветвями кизила.

Юша писал: «Ты так хорошо пишешь, что твой голос буквально звучит в моем сознании. Твои слова всегда идут от сердца, и это одна из многих черт, которые мне так в тебе нравятся».

Из Нью-Йорка, где жила у отца, Джеки с восторгом писала Юше, как весело проводит время, как они целой компанией ездили в Нью-Хейвен на футбольный матч между Йелем и Гарвардом, а потом вернулись в Нью-Йорк, она переоделась, поужинала в ресторане и отправилась на танцы.

Когда пришло время ходить на свидания, они с Юшей, который учился в Йеле, разработали особую систему «сбора разведданных», знакомя друг друга со своими приятелями и одноклассниками. Если Джеки требовался кавалер, чтобы пойти на футбол или на танцы, Юша составлял ей компанию при условии, что уйдет один, но ее в одиночестве не оставит. «У нас было много общих друзей, мы замечательно проводили время, а потом сплетничали, кто что кому сказал…» Джеки любила танцевать, они с Юшей изображали Фреда Астера и Джинджер Роджерс, вальсировали, отплясывали фокстрот и румбу, однако самба и танго им так и не дались. Джеки обожала выстукивать ритм «Чая для двоих», крутить пластинки на патефоне, включать пианолу или слушать модные песенки по радио. В Ньюпорте после вечеринок Джеки иной раз приводила к себе понравившегося мальчика, ела вместе с ним омлет и слушала патефон, но все ограничивалось невинными поцелуями. В письмах к Юше часто фигурировал Бев Корбин, но упоминалось и множество других поклонников, например Ронни Дик, братья Джон и Хейвуд Айшемы, Питер Воугт. Однако летом 1945-го Джеки куда интереснее казались мальчики постарше, и девушка ужасно расстроилась, когда мать не разрешила ей пойти на танцы с молодыми морскими офицерами.

Первое место среди «мальчиков постарше» занимал Чарлз Уайтхаус, сын ньюпортской «гранд-дамы» миссис Шелдон Уайтхаус. Двоюродная сестра Чарлза, Сьюзан Мэри Олсоп, вспоминала: «В юности Джеки была без ума от Чарли. Возможно, впоследствии он тоже проникся к ней большой симпатией, но, по-моему, о любви и речи не было». Чарли был старше всех поклонников Джеки, а кроме того, отлично держался в седле, что делало его в глазах девушки еще привлекательнее. Сам он говорил: «Мне было тогда около двадцати четырех, я только что вернулся с войны и впервые увидел Жаклин, если не ошибаюсь, летом сорок пятого. Ей тогда было лет шестнадцать. Потом мы почти не встречались вплоть до следующего лета, а после периодически вместе катались верхом. Они держали там [в Хаммерсмите] лошадей. В сорок седьмом встречи стали более частыми. Я наконец закончил Йель и осенью на выходные приезжал в Вашингтон, останавливался у друзей, охотился в окрестностях. Тогда мы ходили вместе в кино, ужинали и все такое, в сорок седьмом, в сорок восьмом». Иногда Джеки гостила в поместье Уайтхаусов Эль-Дестино, под Таллахасси на севере Флориды. Друзьям Джеки порой даже казалось, что она не прочь выйти за Чарли, но он отрицает какие бы то ни было серьезные отношения: «Джеки мне очень нравилась, но не думаю, что она хотела замуж, да и сам я не горел желанием жениться, мы часто виделись и весьма симпатизировали друг другу, эти добрые отношения сохранились на долгие годы».

Лето 1947-го в Ньюпорте стало прелюдией к полномасштабному дебютному сезону в Нью-Йорке. Но прежде Джеки предстояло начать учебу в Вассаре, самом престижном женском колледже США. Вассар означал отличное образование, деньги и высокий социальный статус. Мисс Жаклин Бувье, выпускница школ мисс Чапин и мисс Портер, прекрасно подходила для этого колледжа. По уму она более чем удовлетворяла стандартам Вассара и вступительные экзамены сдала лучше всех. Основанное миллионером Мэтью Вассаром, это учебное заведение было призвано стать для молодых женщин тем, чем для мужчин являются Йель и Гарвард. На постройку роскошного кампуса не пожалели средств. Здания проектировали самые именитые архитекторы в самых разных стилях. Особое внимание основатель акцентировал на том, что прогрессивная концепция колледжа-интерната никоим образом не должна сказываться на нравственной чистоте студенток, чему способствовало и местоположение кампуса на окраине маленького промышленного городка Покипси-на-Гудзоне, вдали от увеселительных заведений Нью-Йорка, а главное, от соблазнов мужских кампусов Принстона, Йеля и Гарварда. (Для Джеки это со временем стало неприемлемо.) Среди преподавательского состава царил дух феминизма: преподавательницы называли себя только девичьими фамилиями и ставили перед собой иные цели, чем сами студентки. Преподавательницы видели в образовании подготовку к карьере, прежде всего опять-таки академической, тогда как для большинства девушек послевоенного поколения первоочередной задачей было удачное замужество. Джеки, как и многие ее сверстницы, стояла перед сложным выбором – интеллектуальное развитие или тихая гавань замужества.