Жак де Моле: Великий магистр ордена тамплиеров - [27]
] придать этой гипотезе некоторое правдоподобие.
4
1292
ВЕЛИКИЙ МАГИСТР ОРДЕНА ХРАМА
В 1285 г. Жак де Моле находился в Париже, а потом в Акре, или же в Акре, а потом в Париже. Неизвестно ни где он был, ни что делал с 1285 по 1291 годы. Для того чтобы утверждать, что он был в Акре во время осады, нет ни малейших доказательств, но это отсутствие доказательств не значит, что его там не было![158] Мне придется еще раз описать важные события, происходившие в Акре в 1290-1291 гг., не упоминая Жака де Моле!
От Акры до Кипра
Рассказ о падении Акры хорошо документирован — как латинскими, так и арабскими источниками. С латинской стороны мы располагаем свидетельствами двух очевидцев — Тирского Тамплиера и анонимного автора «De excidio urbis Aconis» (О разрушении города Акры»).[159] С арабской стороны «История мамелюкских султанов» Макризи[160] и «Краткая история человеческого рода», произведение Абу аль-Фида, очевидца, который позже сражался во главе войск Хамы, где был эмиром,[161] открывают список из дюжины исторических трудов, использованных Д. Литтлом для составления рассказа об этих событиях.[162]
Калаун решил напасть на Акру летом 1290 г., после того как его совет обсудил, должно ли убийство мусульманских купцов западными крестоносцами рассматриваться как casus belli, влекущий за собой разрыв перемирия; совет счел, что нет, но Калаун не посчитался с этим, потому что принял свое решение задолго до этих убийств. Он немедленно начал военные приготовления, мобилизовав всех эмиров и все провинции своей империи. Он постоянно шел на хитрости, чтобы усыпить бдительность христиан. Тем не менее Боже получил сведения о намерениях Калауна, но, как и в случае с Триполи, ему не поверили.[163] Смерть султана, произошедшая зимой, ничуть не замедлила приготовлений, и в марте 1291 г. его сын аль-Ашраф Халиль был готов к походу. Войска из провинций, провизия, осадные материалы методично перебрасывались к Акре. Помимо регулярных частей, аль-Ашраф Халиль получил в качестве подкрепления многочисленных «борцов за веру», которых мобилизовала идея джихада.
Осада началась б апреля. Город находился на военном положении и мог рассчитывать на прочность своих стен и на сохранение морских коммуникаций, прежде всего с Кипром. Полагают, что в нем тогда находилось 100 тысяч человек — к обычному числу жителей добавилось много беженцев (около 40 тысяч).[164] Там было от 700 до 800 рыцарей и 14 тысяч пеших бойцов. Оборону двойного кольца стен обеспечивали различные общины, составлявшие население города: каждая отвечала за свой сектор или свои ворота.
Короля Кипра Генриха II, который был также королем Иерусалима и, следовательно, естественным командующим армии, в начале осады на месте не было. Поэтому командование было возложено на шесть лиц: на Жана де Грайи и Оттона де Грансона, соответственно командиров французского и английского полков (Грансон прибыл в прошлом году), Жана де Вилье, магистра ордена Госпиталя, и Гильома де Боже, магистра ордена Храма, а также магистров орденов святого Фомы и святого Лазаря. Любопытно, что тевтонцы в качестве защитников города почти не упоминаются.[165]
В борьбе с султаном, располагавшим бесчисленными войсками и семьюдесятью двумя осадными машинами, которые, непрерывно действуя, покажут свою немалую эффективность, с начала осады франки исходили из принципа активной обороны. Абу аль-Фида пишет, что «франки не закрыли основную часть своих ворот; напротив, большие ворота они оставили открытыми и там держали оборону».[166] Благодаря этому им было удобно производить вылазки, и они в любой момент могли создать угрозу для бескрайнего лагеря мамелюков, раскинувшегося по всему сухопутному периметру города.
Но вылазки не дали ожидаемых результатов, а прибытие 4 мая короля Генриха II с небольшим флотом и кое-какими подкреплениями почти не изменило соотношения сил. Броски метательных снарядов из многочисленных мангонно султана вкупе с работой саперов на самых слабых секторах укреплений в конечном счете привели к тому, что внешняя стена была преодолена. Войска аль-Ашрафа смогли овладеть частью рва, находившегося между двумя стенами. 15 мая, решив, что игра проиграна, Генрих II вернулся на Кипр.
Теперь настала последняя стадия осады. 18 мая войска мамелюков пошли на генеральный приступ внутренней стены. Королевскую башню и Проклятую башню удержать не удалось, и осаждающие смогли проникнуть в город, в Квартал пизанцев; они продвигались медленно, убивая на своем пути все живое в лабиринтах старого города. На какое-то время их остановила мощная контратака, которую госпитальеры и тамплиеры провели в районе ворот Святого Антония. Это там был смертельно ранен великий магистр ордена Храма, Гильом де Боже; Тирский Тамплиер оставил драматичный рассказ о его агонии и смерти:
Сеньоры, я больше не могу, ибо я умер, вы видите удар", — сказал он; и его дружина спешилась, и они поддержали его, и сняли с коня, и подняли на щит… и понесли, чтобы похоронить, через ворота Святого Антония.
В укрытии его разоружили, сняли кирасу и наплечники и завернули его в покрывало, чтобы перевезти по морю. Далее его перенесли в резиденцию Храма или, скорее, во двор соседнего дома:
История ордена Храма, выдвигавшиеся против него обвинения и его трагический конец оставили след в общественном сознании.На этой исторической основе сформировались, распространились, а затем исказились мифы, предания и легенды.Орден был создан в 1118–1119 гг. по инициативе нескольких рыцарей, участвовавших в крестовом походе, чтобы надолго воплотить в жизнь главную идею, связанную с защитой гробницы Христа в Иерусалиме и посещающих ее пилигримов. Орден обрел могущество и образовал по всему христианскому миру сеть обителей и хозяйств, которые собирали дая нужд Святой земли пожертвования и налоги.Крах крестовых походов и гибель латинских государств Святой земли подорвали материальные и идеологические основы его деятельности.
Как христианизировать войну? Как обеспечить себе вооруженную силу, склонную верно и постоянно стоять на защите христианства и выполнять свою миссию борьбы с неверными? На два этих вопроса средневековое христианство ответило, создав, не без некоторого сопротивления, оригинальные институты — военно-монашеские ордены. Гибриды «чудовищ», по выражению Исаака Стеллы, живущих, как монахи, по уставу — бенедиктинскому или августинскому, но не совсем монахов, действующих, как рыцари, но не по образу тех представителей аристократической касты, которые всегда готовы схватиться между собой, не мирских рыцарей, поносимых святым Бернардом, а рыцарей Христа, «облаченных в доспехи из железа и доспехи веры».
В этой книге рассказано о некоторых первых агентах «Искры», их жизни и деятельности до той поры, пока газетой руководил В. И. Ленин. После выхода № 52 «Искра» перестала быть ленинской, ею завладели меньшевики. Твердые искровцы-ленинцы сложили с себя полномочия агентов. Им стало не по пути с оппортунистической газетой. Они остались верными до конца идеям ленинской «Искры».
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.