Zевс - [3]
Щелкнул замками. Неторопливо. Наискосок взбирался по ступеням, вытянутым как струны. Ленивые подобия рукопожатий. Скорее – шлепки ладонь в ладонь.
– Ну как тут?
– Ничего. Геновского не видать.
– А то Интерпол уже устроил засаду в гардеробе, – вклинился в разговор незнакомый парень, тянувший тонкую сигаретку. Типа пошутил. Молодец, да.
– Твоя?
– А-ха, – ответил Кирилл как можно небрежнее, как можно менее оборачиваясь на автостоянку.
Как церемонно говорили киношные немцы в советском кино, «важно понять всю сложность его положения». Олигарха Геновского. Евгений Геновский, благодаря нехитрой игре имени-фамилии известный в определенных кругах просто как Ген, был владельцем не только металлургического гиганта, но и фонда поддержки молодых ученых. Фонд работал довольно давно. Еще на старших курсах Казанского авиационного Кирилл раз оказался в его стипендиатах, но вообще со студентами все было несерьезно: любой отличник мог подписать любую бумажку на кафедре, досочинять за научника про «значимость» своих работ, сдать, получить штуку к основной стипендии и вяло подняться на сцену, принять вялое пожатие ректора. Премии фонда – для действующих ученых – уже котировались. «Туполев» подавал документы Кирилла дважды или трижды. И вот случилось. Случилось надеть костюм.
Интригу создавало то, что буквально три-четыре дня назад с Геновским разразился туманный скандал. Никто не мог ничего понять: начались невнятные статьи в «Коммерсанте», последовал побег в Лондон, его бодро отрицала пресс-служба металлургов. Впрочем, голос пресс-службы звучал все тише; замораживались счета. Власть вообще все больше и больше напоминала раздраженное животное, которое само не знает, кому внезапно залепит лапой – капризно, бешено вращая хвостом. Оркестр, между тем, играл, как на «Титанике» (квартет худосочных скрипачек, одетых как монахини, усадили в фойе), show must go on, премия по итогам прошедшего года вручалась. Необычность происходящего выдавало только обилие телекамер в фойе и у фасада здания. Никогда прежде скромное научное событие не привлекало такого внимания прессы. Лицо Кирилла подсветили искусственным солнцем, потому что они с ребятами стояли в тени. Подсъемочка, подсъемочка.
– Мама не знает, что я курю, – рассмеялся незнакомый парень, отбрасывая тонкую сигаретку. Типа пошутил. Молодец, да.
Происходящее в их скромненькой толпе не то что обсуждали. Так, изредка звучало фамильярное «Ген», развязные предположения, кому это он перешел дорогу, а большей частью – успеют ли выплатить положенное. Деньги перечислялись обычно позже, через научные учреждения, через два-три месяца. Ожидание вызывало досаду, но легкую.
Кирилл не позволял себе особо тревожиться из-за этих денег (хотя на них рассчитывал, и Яне пообещал), а просто подумал, что металлургический холдинг теперь умрет. Однажды, когда он ехал в Казань к родителям, вдруг подумал про железную дорогу как про такое… кладбище погибших кораблей. Его тогда долго-долго держали на какой-то станции среди цистерн, на которых – где поновее, где похуже из-за потеков нефти – было отчеканено, как на монетах: ЮКОС, ЮКОС, ЮКОС. Четыре буквы, искорененные везде, остались в тысячах копий, на чужих уже цистернах, прошедших долгий путь лизингов и субаренд, и никому не было дела до их перекраски. Как и несколько других брендов эпохи палеолита, о которых Кирилл в новейшем времени ничего не слышал…
Пригласили в зал.
На сотрудницу фонда, шагнувшую под софиты вместо Геновского («Евгений Александрович не смог прийти и передает вам искренние поздравления и привет», – и побежали понимающие кривые усмешки по залу), было больно смотреть. Высокая, большерукая, как будто не знающая, куда себя деть, в кремовом брючном костюме – такая бета-копия леди Ди, она говорила тихо, путано, словно шла по минному полю – об этом нельзя, об этом не надо. Телекамеры, гроздьями висящие в проходах, затаились, ожидая прокола – чтобы вечерние новости были погорячее.
Между тем трудно было соблюсти элементарные приличия.
– Уважаемый господин министр образования и науки Российской Федерации планировал участвовать в этом торжественном событии, однако срочная командировка… Чуть позже я зачитаю приветственный адрес…
– Ректор Московского университета, который все эти годы гостеприимно нас принимает, передавал вам искренние поздравления… Возможно, он еще успеет нас посетить после срочного заседания ученого совета…
– Ну да, ну да, – влажно шептал Кириллу Циглинцев. – Заметь, про приветствия президента даже не заикается, а раньше…
Господи, какая чепуха, если вдуматься. Бесконечные вариации на тему «смерть чиновника» (это надоело даже телевизионщикам, которые принялись сворачиваться, без особого пиетета – громко схлопывать свои треножники: сенсаций не дождутся). Вспомнилось горделивое признание коллеги, который как-то вернулся после каскада конференций, сидел в отделе, попивал слабенький чаек, делился сплетнями о пьянках и блядках и внезапно серьезно, чуть не с гражданственной слезой, ввернул: «Сижу в зале в Жуковском – нам зачитывают приветствие президента, через день в Питере – снова его приветствие мне как делегату…» Ну да. Плывут пароходы – салют Мальчишу…
Валентина Терешкова мечтала полететь на Марс. Эта мечта всю жизнь вела ее вперед, хотя и не сбылась. Но быть мечтой не перестала.Герой романа Игоря Савельева Павел тоже часто смотрит в небо, хотя на земле у него гораздо больше хлопот, и, кажется, уже из последних сил — на излете беззаботной юности — держится за свои мечты: быть рядом с любимой девушкой, заниматься любимым делом… Оставаться порядочным человеком. Он и его друзья бросают вызов «взрослому миру» как миру всеобщего цинизма и, кажется, готовы бороться с циниками и авантюристами до конца — хотя и выглядят в этой наивной «борьбе с корпорацией», как марсиане.
Главный герой нового романа Игоря Савельева, студент Кембриджа Алекс (Алексей Николаев) не афиширует, что он сын могущественного российского чиновника. Но вдруг его срочно вызывают на родину. Желание отца, наконец, поговорить и расставить все точки над «i»? Шанс для Алекса разобраться с подростковыми травмами? Или всё это – грязная игра спецслужб?«Фантасмагоричная жизнь путинского “нового дворянства” с самого начала предсказуемо привлекала к себе внимание крупных сатириков – которые разоблачали, бичевали и высмеивали ее. Но лишь Савельеву удалось то, что не удавалось ни Пелевину, ни Доренко, ни Сорокину, ни Проханову, – перевести на язык художественной прозы главную фразу десятых годов: “ОНИ О..ЕЛИ”». Лев Данилкин.
И снова 6 июня, в день рождения Пушкина, на сцену у памятника Пушкину вышли лауреаты премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Константина Куприянова, Игоря Савельева, Булата Ханова и поэтов Андрея Фамицкого, Елены Жамбаловой, Софьи Серебряковой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Савельев Игорь Викторович родился в Уфе в 1983 году. Аспирант кафедры русской литературы и фольклора Башкирского университета. Печатался в журналах “Новый мир”, “Знамя”, “Урал” и др. Живет в Уфе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книжка-легенда, собравшая многие знаменитые дахабские байки, от «Кот здоров и к полету готов» до торта «Андрей. 8 лет без кокоса». Книжка-воспоминание: помнит битые фонари на набережной, старый кэмп Лайт-Хаус, Блю Лагун и свободу. Книжка-ощущение: если вы не в Дахабе, с ее помощью вы нырнете на Лайте или снова почувствуете, как это — «В Лагуне задуло»…
Автор приглашает читателя послужить в армии, поработать антеннщиком, таксистом, а в конце починить старую «Ладу». А помогут ему в этом добрые и отзывчивые люди! Добро, душевная теплота, дружба и любовь красной нитью проходят сквозь всю книгу. Хорошее настроение гарантировано!
В творчестве Дины Рубиной есть темы, которые занимают ее на протяжении жизни. Одна из них – тема Рода. Как, по каким законам происходит наследование личностью родовых черт? Отчего именно так, а не иначе продолжается история того или иного рода? Можно ли уйти от его наследственной заданности? Бабка, «спивающая» песни и рассказывающая всей семье диковатые притчи; прабабка-цыганка, неутомимо «присматривающая» с небес за своим потомством аж до девятого колена; другая бабка – убийца, душегубица, безусловная жертва своего времени и своих неукротимых страстей… Матрицы многих историй, вошедших в эту книгу, обусловлены мощным переплетением генов, которые неизбежно догоняют нас, повторяясь во всех поколениях семьи.
«Следствие в Заболочи» – книга смешанного жанра, в которой читатель найдет и захватывающий детектив, и поучительную сказку для детей и взрослых, а также короткие смешные рассказы о Военном институте иностранных языков (ВИИЯ). Будучи студентом данного ВУЗа, Игорь Головко описывает реальные события лёгким для прочтения, но при этом литературным, языком – перед читателем встают живые и яркие картины нашей действительности.
"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.
Героиня романа Инна — умная, сильная, гордая и очень самостоятельная. Она, не задумываясь, бросила разбогатевшего мужа, когда он стал ей указывать, как жить, и укатила в Америку, где устроилась в библиотеку, возглавив отдел литературы на русском языке. А еще Инна занимается каратэ. Вот только на уборку дома времени нет, на личном фронте пока не везет, здание библиотеки того и гляди обрушится на головы читателей, а вдобавок Инна стала свидетельницей смерти человека, в результате случайно завладев секретной информацией, которую покойный пытался кому-то передать и которая интересует очень и очень многих… «Книга является яркой и самобытной попыткой иронического осмысления американской действительности, воспринятой глазами россиянки.