Зерно богоподобной силы - [42]

— Что здесь, черт возьми, происходит? — не выдержал Эд.

— Мы ведь вам уже сказали, — рассудительно ответил Джонсон. — Понятия не имеем.

Наконец они дошли до места. Эда ввели в небольшую приемную, в которой не было никого, кроме сидящей за столом девушки.

— Уандер, Эдвард. Кингсбург. Срочность «Си». Номер Зет-168. — Стивене передал девушке конверт; та вскрыла его и пробежала глазами единственный листок бумаги.

— Да-да, мистер Ярдборо ждет вас, — и проговорила в аппарат межофисной связи: — Мистер Ярдборо, доставили мистера Уандера из Кингсбурга.

Эд вскипел.

— Послушайте, я что, арестован? Если так, то я хочу позвонить адвокату.

Девушка посмотрела на него и покачала головой, как будто слишком устала для того, чтобы отвечать.

— Мистер Ярдборо примет вас.

Один из провожатых отворил дверь, ведущую в следующее помещение и, пропустив Эда, закрыл дверь за его спиной.

Мистер Ярдборо сидел за заваленным бумагами столом. Насколько Эду было известно, начальникам не полагалось иметь заваленных столов. Умелый руководитель всегда должен иметь перед собой только один документ.

И, тем не менее, стол мистера Ярдборо был загроможден выше головы. А видок у хозяина кабинета был не менее усталый, чем у его секретарши.

— Присаживайтесь, мистер… гм… Уандер. Одну минуточку, — он извлек из свалки на своем столе какойто документ, потом три газетные вырезки.

Эд сел. По крайней мере, здесь он, наверное, узнает, в чем дело. Происходящее все меньше и меньше походило на полицейское расследование. Он даже начал подозревать…

Наконец, Ярдборо заговорил: — Эд Уандер, режиссер программы «Потусторонний час», транслируемой по радио из Кингсбурга. Первое упоминание о вас мы находим в газетной статье, написанной… — он заглянул в вырезку, — Базом деКе-мпом из кингсбургской «Таймс-Трибьюн». В ней с изрядной долей иронии описывается гость вашей передачи, проповедник Иезекииль Джошуа Таббер, который предположительно наслал… гм… проклятье на женское тщеславие.

Эд хотел было что-то сказать, но Ярдборо предупреждающе поднял руку.

— Еще минутку. Вторая статья развивает ту же тему. В ней мистер Де Кемп с тем же оттенком иронии утверждает, будто этот странствующий проповедник, Таббер, явился причиной моды на так называемый «домотканый стиль».

Ярдборо отложил вторую вырезку и взялся за третью.

— Последняя статья тоже подписана мистером де Кемпом, но написана она в несколько ином духе.

— Над ней потрудились литобработчики, — буркнул Эд. Дело начинало проясняться.

— Вот оно что. Отлично. Эта статья в юмористических тонах сообщает, что Таббер якобы берет на себя ответственность за осложнения, которые в последнее время постигли радио и телевидение. — Ярдборо положил вырезку на стол.

— Откуда у вас все это? — полюбопытствовал Эд.

Собеседник устало улыбнулся.

— Поверьте, мистер Уандер, у нас есть копии всех газет, выходящих в мире, на всех языках. Они занимают пять верхних этажей Нью-Вулворт-Билдинга. Наши переводчики изо дня в день работают с ними, переводя от слова до слова.

Эд недоуменно уставился на него.

— Просмотр всех газет, выходящих в мире, в надежде отыскать хоть единую зацепку — это лишь одна из операций, проводимых в этом здании, мистер Уандер, — сказал Ярдборо. А ведь работа идет не только здесь. Но сейчас нам достаточно и того, что мы откопали эти три статьи, где упоминаетесь вы и Таббер. Что вы можете сказать, дабы прояснить ситуацию?

— То есть как это — что я могу сказать? — выпалил Эд. — Ничего. Все так и есть.

— Что так и есть? — переспросил Ярдборо.

— Иезекииль Джошуа Таббер наслал проклятье на женское тщеславие. Оно сработало. Потом он наложил проклятье на радио и телевидение — это случилось на моей передаче. Оно тоже сработало.

Ярдборо встал из-за стола.

— Хорошо, мистер Уандер. Пройдите за мной.

— Разве вы не хотите выслушать, что было дальше? — удивился Эд.

— Это уже не по моему ведомству, — ответил Ярдборо. — Он собрал бумаги, имеющие отношение к Эду, и вместе с ним вышел в приемную. Двое в штатском все еще были там, терпеливо ожидая, как это умеют делать только полицейские.

— Этот человек переходит в категорию срочности «А», — объявил им Ярдборо. — Вы отвечаете за него головой. — Следуйте за мной, — велел он Эду.

Они снова вышли в коридор, миновали несколько холлов. Остановили их по дороге всего раз — проверить документы. Наконец все четверо вошли в другой офис, побольше. На этот раз в приемной было три стола, а также несколько охранников. Четверо или пятеро явно испуганных людей чего-то дожидались. Каждого сопровождал свой наряд охраны.

— Посидите, — сказал Эду Ярдборо и подошел к одной из секретарш. Он положил перед ней бумаги и чтото тихо произнес. Девушка кивнула. Ярдборо вернулся к Эду.

— Желаю удачи, — сказал он. — Потом обратился к двум его спутникам. Не отходите от него ни на шаг, пока не получите дальнейших указаний.

— Слушаюсь, сэр, — дружно ответили оба.

Ярдборо вышел.

— Что, черт возьми, происходит? — В который ужераз вопросил Эд.

Джонсон был явно поражен.

— Вы — первый человек срочности «А», которого я встречаю.

— Боже милосердный, — простонал Эд. — А что значит срочность «А»?