Зерна отольются в пули - [22]
— Саш, ты успокойся, присядь! — Вера Борисовна порывисто встала и обняла мужа. — Ну зачем нервничаешь опять? Даже мне очевидно, неужели в ЦК не понимают таких простых вещей?
— Это тебе после записок Петра Воронова все понятно. — Александр Николаевич осторожно высвободился из объятий жены, и плюхнулся обратно в кресло. — Ладно хоть Микояну эта война не нужна. Все серьезные долги со сроком погашения в этом десятилетии Никита Сергеевич в шестьдесят четвертом своему другу Гамалю простил, осталось всего-то миллионов двести золотом аж на девяностые года, ладно хоть текущего столетия. Новых они наделать не успели, да и Анастас Иванович содрал с ОАР все что можно и нельзя, мало что песок из Египта вывозить в СССР не начал. Говорят, к пирамидам приценивался. Последняя его операция вообще впечатляет масштабом и фантазией, из-за нее сейчас во всех наших зоомагазинах завалы тропических рыбок для аквариумов.
— И много Хрущев им простил? — заинтересовалась Вера Борисовна. — Насколько помню, в этом вы на пленуме его не обвиняли.
— Еще бы! Решение было проведено через Президиум ЦК. А было там… Ты хорошо сидишь? — Александр Николаевич деланно-участливо привстал, чтоб рассмотреть получше жену, и только после этого подтянул небольшой листочек из ящика стола. — Пара миллиардов наберется. Я тут специально выписал… — Не переставая говорить, Шелепин подхватив из резного деревянного стакана толстый красный карандаш, и подчеркнул одну из строчек. — В пятьдесят седьмом, после Суэцкого кризиса, Никита Сергеевич утвердил кредит в сумме семисот миллионов рублей. А вот в пятьдесят пятом, — карандаш провел еще одну жирную черту, — через чехословаков прокрутили поставку оружия на четверть миллиарда долларов.>113 Асуанская плотина, — карандаш не выдержал яростного напора и сломался, порвав бумагу, но это не остановило рассказ: — В этой куче бетона почти полмиллиарда!!! Ну и по мелочи еще, — Александр Николаевич скатал листочек в плотный комок, и сильным щелчком отправил его со стола на пол. — Металлургический завод в Хелуане, пищевые комбинаты, учебники детям, зерно крестьянам.>114 Да пропади оно пропадом все!!!
— Сколько там за Фиат заплатить нужно? — подозрительно тихо и спокойно спросила Вера Борисовна. — Да ты говорил как-то уже, триста двадцать миллионов. Значит, можно было десять заводов построить в СССР?
— Да хоть сто! — Шелепин устало обхватил голову ладонями, и массируя пальцами виски добавил: — Все ради мировой революции, борьбы с империализмом, торжества коммунизма. И не удивляйся ты так, я сам три года назад поддержал Никиту. Лучше скажи при случае особое «спасибо» Петеньке за его записки о будущем.
— И что ты собираешься предпринять? Ведь жалко такие деньжищи непонятно кому дарить!
— А вот тут, Верусь, и начинается главный вопрос. Я тупо не знаю, что делать. От ястребов и ближневосточной тематики мы с Косыгиным аккуратно дистанцировались, «осторожные» прогнозы где можно и нельзя высказали. Если евреи и в нашей реальности разделают арабов под орех, будет хороший повод почистить кадры партии. Но это, как ты понимаешь, ничего не решает. Перекрыть помощь арабам – так они немедленно пересядут на бюджет США, и двенадцать лет нашей ближневосточной политики пойдут псу под хвост…
— Вытащить их из задницы, потерять в будущем еще больше. — Закончила фразу жена. — Да еще весь мир будет смеяться над глупыми русскими.
— Вот именно! — не поднимая глаз согласился Шелепин. — Следующий кредит мы не вернем в любом случае.
— Неприятная комбинация, — задумчиво протянула Вера Борисовна. — Но что тут думать? Помнишь у нас после войны был в соседях алкаш, бывший генерал? Кажый месяц приходил, и просил пятерку до пенсии. Да так сурово и гордо, будто нам одолжение делал. Но никогда не отдавал, только обещал все и сразу.
— Было такое! — Шелепин впервые за вечер улыбнулся, вспоминая прежние деньки. — Я еще с ним ссориться не хотел, и давал. Пока ты…
— Отматерила его с криком на весь подъезд, аж соседи повылезали! И ведь пошло на пользу, мало того, что дорогу за деньгами забыл, так еще и вежливый стал неслыханно! Все время улыбался при встрече, здоровался чуть не с поклоном, пока нам другую квартиру не дали.
— А что, очень похоже! — но со следующей мыслью губы Александра Николаевича сами сложились в унылую гримасу: — Одна незадача, нельзя допустить, чтоб Штаты замкнули антисоветское кольцо. Мало нам было ракет в Турции!
— Да Насер там что, один среди арабов? — небрежно отмахнулась Вера Борисовна. — И потом, оппозиция стоит намного дешевле! Им же только свой карман набить надо, а не всех мусульман мира прокормить. Пусть воюют пока не надоест, самым покладистым вождям будем дарить винтовки и оставшиеся с войны танки.
— Не могу поверить, что слышу такое циничное предложение от собственной жены! Где твоя рабочая солидарность? Правильное понимание международной ситуации? Нет, как ты вообще могла сказать такое – «оппозиция стоит дешевле»?! И ведь ты тысячу раз права! Надо обязательно Микояну сказать, пусть порадуется! А знаешь, — Шелепин довольно прищурил глаза. — Ведь и правда, зачем нам все арабы?
