Зеркало сновидений - [52]

Что «вообще», он уточнять не стал, да и не было нужды, потому что Лили просияла и закрыла ему рот поцелуем.

— Нет, ты бы на мне женился? — настаивала она. — Правда?

— Если бы я был свободен, разве я стал бы колебаться? — со вздохом ответил Базиль. — Но пока Варвара… пока сон Арсения не сбылся, мечтать о нашем соединении бесполезно.

«Если я хоть немного знаю мою жену, — добавил он про себя, — она даже не станет приближаться к реке, чтобы не дать предсказанию ни малейшего шанса. Так что я могу обещать Лили что угодно».

— Я всегда тебе говорила: я тебя очень люблю, — сказала Лили, глядя на него оживленными блестящими глазами.

«Конечно, — мелькнуло в голове у Базиля, — пока у меня есть деньги. Хотел бы я знать, что бы ты запела, если б я был нищим… а впрочем, нет, не хотел бы. Взять хотя бы Сережу Ломова с его скромной пенсией — ты бы точно к нему на версту не подошла».

— О чем ты думаешь? — с любопытством спросила Лили. — У тебя такой загадочный вид…

— Я думаю о нас, — ответил коварный Базиль. И что самое интересное, формально он ничуточки не солгал.

Он залез в пиалу и обнаружил, что лакомства кончились. Лили тотчас изъявила готовность сходить за новой порцией, но выяснилось, что сладостей больше нет, так как лакей забыл их купить. С чисто парижской живостью Лили выбранила слугу и велела ему убираться.

— Почему ты его не уволишь? — спросил Базиль. Он терпеть не мог нерадивую прислугу.

— Он племянник моей модистки, которая делает мне умопомрачительные шляпки, — кокетливо ответила Лили. — Ты знаешь, как в Петербурге трудно найти хорошую модистку? А она вдобавок дает мне скидку за то, что я у нее постоянно покупаю. Вот, например, посмотри — разве это не прелесть?

Она слезла с кровати, извлекла из коробки шляпку, украшенную перьями, искусственными ягодами и лентами, и стала и так и этак красоваться перед Базилем.

— Нравится? Правда, чудесная шляпка?

— Ты же знаешь, я предпочитаю тебя без всего, — не удержался Базиль. — И без шляпки тоже.

Лили захихикала и убрала шляпку, а Базиль выбрался из кровати и стал одеваться. Не удержавшись, Лили повисла у него на шее.

— Что-то ты сегодня в шаловливом настроении, — заметил Базиль, с любопытством глядя на нее. — Что на тебя нашло? Может, ты рада, что я ухожу?

— Как ты мог подумать! — вскричала Лили, напуская на себя обиженный вид. — Я бы все отдала, чтобы видеть тебя все время, а не вот так, урывками…

— И эту кошмарную шляпку тоже? — осведомился Базиль с невинным видом, кивая на шляпную коробку.

— Ой, нет! Ну что ты смеешься?.. Перестань! И не смей называть ее кошмарной! Вы, мужчины, ничего не понимаете в шляпках!

Базиль поцеловал Лили на прощание, и, смеясь, она проводила его до дверей.

— Когда я теперь тебя увижу? — спросила француженка, глядя на него снизу вверх (потому что он был выше ее почти на голову).

— Не знаю, как получится, — рассеянно ответил Базиль. — Я сообщу или просто приеду. У тебя хватает денег?

Выслушав сбивчивый рассказ Лили о том, как в Петербурге все дорого, он вручил ей сто рублей и удалился.

Закрыв дверь, Лили ушла в свой будуар, где достала из стола шкатулку и положила в нее только что выцарапанную из любовника сторублевку. Не стучась, вошел высокий темноволосый лакей, который забыл купить для Базиля его любимые засахаренные фрукты. На вид лакею было лет 25, и его можно было счесть вполне привлекательным, если бы не слишком глубоко посаженные глаза, которые придавали ему угрюмый вид.

— Сколько там уже? — не удержался он, кивая на шкатулку.

— Тебя это не касается, Гастон, — надменно ответила Лили, убирая шкатулку в ящик стола и запирая его на ключ. — Почему ты не купил эти дурацкие сладости? Он может догадаться.

— Ни о чем он не догадается, — с отвращением возразил лакей. — Он слишком глуп.

— Сказал Гастон, который от великого ума служит у своей подружки, — поддразнила его Лили. Лакей попытался обнять ее, но она увернулась. — Можешь поцеловать мою ногу. Это тебе за то, что ты перестал меня слушаться.

Гастон сердито посмотрел на Лили, но все же наклонился и ножку поцеловал. Танцовщица рассмеялась.

— Возьмешь меня с собой, когда выйдешь замуж? — спросил он.

— Кто сказал, что я выхожу замуж? — притворно удивилась Лили.

— Он же сказал, что женится на тебе, как только овдовеет, — напомнил Гастон.

— А! Ну мало ли, что он сказал…

— Вы ведь уже давно вместе, — напомнил неумолимый Гастон. — В его возрасте привязанности не меняются.

— Что ты знаешь о его возрасте? — проворчала Лили, но по ее тону лакей понял, что она колеблется.

— Он ведь думает о том, что будет, когда его жена умрет. А она умрет, потому что его сын видел ее во сне.

— Дорогой Гастон, — промолвила Лили с некоторым раздражением, — люди не умирают оттого, что кто-то увидел их во сне. Они умирают от смерти, ясно тебе?

— Почему ты сердишься?

— Потому! Когда я танцевала в провинции, одна девушка из кордебалета увидела во сне, что ее убьет грабитель. Она рассказывала всем свой сон в подробностях, измучила нас своими страхами, на ночь запиралась на сто замков и даже завещание написала. И что же? На каком-то представлении ее увидел сын местного богача, рассорился с родными, но в конце концов женился на ней. Теперь она живет в собственном замке и возится с пятью детьми, — добавила Лили оскорбленно, — а про тот сон она и думать забыла. Понимаешь, о чем я? Снам верить нельзя!