Зеркало мира - [132]

— Если все хумма будут на правом фланге, кто защитит центр и левый?

Оборотясь к Алиату, Ярослав ответил резко:

— Только пехота — опираясь на засеки, вкопанные колья и другие препятствия. Уверен, стоит нам смять их фланг, вся армия поспешит отойти, но другого пути не будет, как идти на запад через Вади. Даже если мы их не разобьём в самом бою, уничтожим при отступлении.

Воины, слушая слова Ярослава, недоверчиво качали головами, послышались возражения.

— А если противник не пожалеет начать бой на этой позиции, и переправиться через Вади в районе оазиса?

— Мы переместим наши силы по краю Вади к оазису, не позволяя переправляться. Тоже самое будет и южнее. В любом случае, география этого места такова, что везде находим для себя естественные защиты, трудно преодолимые для врага, и только с севера, со стороны Медного пути, открытое пространство. Враг, хочет он того или нет, будет принуждён атаковать здесь…

— Но достаточно открытых пространств с юга и востока! — вновь с жаром возражал Алиат.

— А нам какое дело? Обратимся на юг и всё. Если, конечно, позволим преодолеть Вади. А мы не позволим.

— Хорошо, — прервал назревающий спор Анастагор, — я выслушал, и учту советы. К сожалению, Ваш способ действий, Ярослав, — слишком нов. Чтобы полагаться на подобную стратегию нужен серьёзный опыт. У нас он, конечно, есть, но в несколько иных действиях…

Ярослав пожал плечами.

— Была бы честь.

— Вы останетесь отобедать со мной? — учтиво спросил Анастагор.

— С великим удовольствием, учитель. Только позвольте привести себя в порядок. Я с дороги.

— Не смею препятствовать! — воскликнул архимаг, — и жду к себе, когда будете готовы.

Откланявшись, Ярослав оставил шатёр Анастагора, чтобы уйти к себе, помыться, побриться и выполнить кое какие дела.

* * *

Рядом с палаткой, его встретил Борода, которому Ярослав жестом приказал следовать за собой.

— Где Анатолий? — не утерпел друг.

— А хрен его знает где, — само собой вырвалось у Ярослава, — этот тип болван или предатель.

— Что случилось? — взволновался Борода.

— Случилось? Я всё провалил, доверив пленного Шведову. Олег изначально не доверял этому человеку и направил с нами, чтобы проверить в деле. И вот, как только коснулось серьёзных вопросов, Анатоль исчезает вместе с пленным.

— Он бежал?

— Нет. Слушай как было дело. Поймали беглеца, и я отсылаю с ним Шведова, подобно тебе с мешком в Риналь. Сам иду на разведку Семнана с целью прикончить там одного опасного нам человека или, если удастся, взять языка из высокопоставленных лиц асмаилитов. И бац. Попадаю в засаду. Меня берут под белые руки, препровождают в темницу, но предо мной как в страшном сне является тот самый пленник, которого связанным я три дня назад отправил в Рахин вместе с Анатолем. Представляешь облом увидеть гада на свободе, в обществе единомышленников, указывающим на меня пальцем, как на шпиона. Поневоле задумаешься.

— Из твоего рассказа не следует, что Анатолий нас предал.

— Не спорю… и буду рад ошибиться. Унося ноги из Семнана, я не имел возможности узнать судьбу Анатолия. Но смотря на странные обстоятельства бегства пленника, нам следует организовать спасение. И даже не ради его жизни, что само по себе ценно, то хотя бы всё выяснить. К сожалению, у меня сейчас связаны руки договором с Риналем, но я не успокоюсь пока не верну Анатоля, и тем более, если он действительно предал.

Кстати, где мой мешок?

— Да здесь, в палатке, — сделал удивлённую физиономию Борода.

— Не вижу.

Борода усмехнулся над своей предусмотрительностью.

— Да прикопал я его здесь. Никто и не заметил.

— Ну, тогда доставай.

Борода быстренько раскидал кучу вещей, громоздящуюся ещё с момента установки палатки, загнул край расстеленного на земле покрывала и, подняв дернину, извлёк из неглубокой ямки не безызвестную козью шкуру — точнее набитый землёй и золотом мех. Ярослав осмотрел завязки, найдя вплетённые в них волосы не разорванными и восковые печати целыми. Тихо молвил:

— Не вскрывал?

Борода обиженно дёрнул плечами.

— Очень надо… Сказал не открывать, я не открывал.

— Верно… — примирительным тоном молвил Ярослав, — но узнаю, что обманул, прибью.

Развязал сыромятные ремни, горстью извлёк на свет землю вперемешку с золотыми долями.

Борода ахнул, шёпотом просвистел:

— Золото! — и затем ещё тише, — так и знал, что ты прикарманил стоящее, а ведь ничего не сказал. Думал, кину.

— А хрен тебя знает, за такую сумму любой маму родную удавит. Не то, что семью бросит.

Борода зло огрызнулся:

— Не что я нехристь!

— Давай выгребай, будешь считать. Золотишко чужое и его надлежит вернуть. Иначе нам не поздоровиться. И только в том случае, если владельцы расщедрятся, кое–что перепадёт.

— А нам это надо? — саркастически спросил Борис, делая вполне определённый намёк.

— Подумай, Борис. — Вкрадчиво разъяснял Ярослав. — Как семнанец грузил золотишко в колесницу, видели сотни глаз, и связать концы с концами — легко. Ренегат пойман — скрывать это мы не можем. Да и не станем. Значит золото у нас. Поди докажи, что он его спрятал…

Борода напирал:

— Сказать, мол, в глаза не видели… Спрятал золото ренегат, а мы не при делах…

— Вот, если бы действительно не при делах, то и упёрлись. Идите все на фиг… А раз золотишко у нас, то и запираться не будем, иначе рано или поздно всплывёт. А какой удар по репутации — воры!