Зеркало иллюзий - [104]

— Я так не играю, – надулся Северус. – Читать нечего, охотиться нельзя… А что можно?!

— Чистить, – предложил Сириус.

Ликвидировать нечисть в доме, как и приглядывать за Снейпом в последние дни, было обязанностью Кричера. Но от первого он уклонялся, а вторым чересчур увлекся, так что был снова сослан на кухню. Сириус полагал, что так будет лучше для Кричера, а Ремус – что для обеда. Но втягивать в чистку ребенка…

— С ума сошел? – ужаснулся Ремус. – Здесь же опасные артефакты! Был бы это еще настоящий Снейп…

— А он и есть настоящий. Ты сам сказал.

Северус просиял. Этот Блэк – Сириус – обращался с ним как с большим! Взрослым! Как с равным! И он сказал, что чистка – тоже вроде охоты.

— А на кого?

Ядовитых докси решительно отверг Ремус, безобидных шушер – сам Северус. Сириус предложил боггарта, Ремус заколебался, и Северус понял, что этот боггарт, наверное, не менее достойная добыча, чем тот благообразный старичок–волшебник, от взгляда которого по спине бегали мурашки. Ну, когда он поднял себя… то есть его подняли с пола и он посмотрел на Северуса…

— А боггарт – это что?

— Боггарт не что, а кто. Он превращается в то, чего ты больше всего боишься.

— Я ничего не боюсь!

Блэк хрюкнул и закашлялся, когда Люпин за спиной Северуса погрозил ему кулаком.

— Где боггарт? – нетерпеливо спрашивал Снейп. – Где? Он страшный?

— В письменном столе. Вот в этом, ага. В тумбе. Слышишь его? Он вредный. Просто обожал принимать вид летнего домашнего задания, когда я еще…

— А теперь? – озабоченно перебил Ремус.

— А я знаю? Хотя… Вряд ли это будет не сделанная домашка.

— Отойди, – сказал Люпин Северусу. И повторил Блэку:

— И ты отойди.

Мало ли что Блэку привидится. После Азкабана и вообще.

Ремус встал перед столом и приоткрыл дверцу. Наружу вытекло серебристое сияние и слепилось в очень крупный снежок. Снежок светился, как плафон уличного магловского фонаря в сумерках.

— Что это?

— Луна.

— Которая на небе? – недоверчиво переспросил Северус.

— Ну да.

— И чего в ней страшного?

Боггарт завис в недоумении: над ним никто не смеялся, но и бояться, вроде, не думали.

— Хочу! – совершенно по–детски объявил Снейп. – Хочу Луну с неба! – И ринулся на боггарта. Люпин остолбенел. Боггарт шарахнулся. И неожиданно принял вполне человеческий облик.

Северус побледнел.

Боггарт превратился в крупного мужчину, носатого и нахмуренного. Мужчина принялся расстегивать ремень.

— Папа! – Снейп отпрянул, ткнулся в Сириуса и вдруг громко всхлипнул. – Нет! Я ничего не сделал! Папочка… Я не нарочно, честное слово!

Блэк задвинул мальчишку себе за спину.

Мистер Снейп–старший, поколебавшись, выпустил из похудевших пальцев ремень и облачился в ветхую серую мантию с капюшоном. В фигуре поубавилось материальности, зато прибыло угрозы, и потянуло холодом…

Ремус не стал дожидаться, пока Блэк превратит дементора в клоуна, он вообще сомневался, что такое возможно, и сам заступил дорогу серому призраку. Фигура заколыхалась, расплылась и слепилась заново – все в тот же белый блин с нарисованной на нем рожицей, кривящейся в злорадной ухмылке. В тот же миг Люпин ткнул в рожицу палочкой.

— Шалтай–Болтай, – сообщил он, – сидел на стене.

Северус хихикнул. Блин обиженно вытянулся в яйцо, злорадная ухмылка сменилась обеспокоенной. Ремус немедленно подтвердил его опасения:

— Шалтай –Болтай свалился во сне!

Яйцо покачнулось, шлепнулось на пол и растеклось.

Вся королевская конница не потребовалась.

— Эванеско! – поставил точку Сириус. – Надо же… А я всегда думал, что оно было крутое.

— Кушать подано! – очень кстати объявил Кричер. Что он проворчал себе под нос, никто не разобрал.

Когда Блэк предложил залить обед чашечкой кофе с коньяком, Ремус ухмыльнулся и напомнил:

— В третий раз?

— Ага, – жизнерадостно подтвердил Сириус. – Мне уже просто интересно.

— Ну разве что ради интереса, – согласился Ремус. – Научного.

Также исключительно ради научного интереса, сделав первый глоток, Сириус спросил:

— А где Снейп?

— Должен быть в своей комнате. Я объяснил, что у всех порядочных волшебников после обеда бывает тихий час, и отослал его на это время к себе. С Кричером. На всякий случай.

— С Кричером? – переспросил Сириус. – Ну–ну. Надеюсь, сегодня мы больше никого не ждем?

…В гостиную вкралась приземистая фигура в уличной мантии с низко надвинутым капюшоном и с нечеловеческим воплем “У–У–У!!!” выскочила на середину.

Будь Северус постарше, заподозрили бы Сонорус, а так – списали на стихийную магию.

Рем, чей нюх засек “мантию” еще на подступах, изобразил деликатный испуг и непонимание:

— О Мерлин! Это еще что такое?!

Сириус непедагогично объяснил:

— Это? Это твой дорожный плащ, ловкость рук и Мародерское воображение.

— Я не Мерлин, – сообщил из‑под капюшона Северус. – Я дементор! Давайте играть…

— Дементоры не орут, а воют, – невежливо перебил его Сириус. – Вот так. – И он изобразил звук, средний между воем брошенного пса и гудком Хогвартс–экспресса, который позавчера увез от него Гарри Поттера.

— О, здорово! – восхитился Северус. – А давайте играть в Азкабан!

— Ты! – он двинулся к Ремусу – мантия была ему велика и волочилась подолом по полу, собирая пыль, – и завыл: