Зеркала - [36]

Ах, эта человеческая гордыня! Мор досадливо поморщился.

— Я не буду возражать, Величайший, — с вздохом произнес он. — Все, что ты делаешь, ты делаешь ради НЕГО. И, поверь, ОН высоко оценивает твои способности!

Адамант тяжело поднялся. Мор поспешно вылил в глотку бокал вина и вскочил, накидывая капюшон.

— Пойдем вниз, — герцог заковылял к дверям, — мне не терпится начать подготовку к Посвящению.

Мор провожал взглядом его изломанную фигуру, и уголки его губ дрожали в скрытой усмешке.

Адамант, подойдя к дверям, остановился и нервно повел плечами. Лицо Мора приняло подобострастное выражение, и он кинулся к герцогу, чтобы почтительно открыть двери.

— Прошу, Величайший!

* * *

Инвари метался по своей комнате, и сознание собственной беспомощности, казалось, вдавливало его, через все этажи и перекрытия замка, в сырую землю. Сейчас он ничем не мог помочь Ангели. И хотя холодок опасности пробегал по затылку, чтобы застыть в сердце ледяной иглой — за себя он не боялся. Ну, может быть, опасался слегка. Ведь не было с ним еще вековечной мудрости Мастеров и Силы, а были лишь молодость и жажда приключений. Если бы понадобилось, он с радостью отдал бы все это за ее жизнь. Но что он мог сделать сейчас? В эту самую минуту, в этот час, когда Адамант в замке, а в коридорах еще полно слуг и охраны?

Сознание неумолимости уходящего времени убивало его. Совет Учителя — вот что было нужно ему. Недостижимо!

Солнце застыло над горизонтом, готовясь упасть в ночь. Через оконную решетку на пол падали его косые лучи, весело клубясь пылью.

Внезапный стылый холод заставил Инвари очнуться от тяжких раздумий. Он резко отвернулся от окна.

В лучах солнца висел, покачиваясь на сквозняке, полупрозрачный силуэт. Призрак. В комнате стоял такой холод, что Инвари без труда убедил себя в том, что это не сон. В Академии ему не раз случалось вызывать духов. Поэтому зрелище не шокировало и не испугало его. Но, впервые на его памяти, призрак явился сам, без приглашения.

Он безучастно висел почти в центре комнаты — пожилой воин в кожаных доспехах второго круга. Это было очень давно! Так давно, что Инвари удивился — ведь прах, должно быть, еще сотни лет назад истлел в земле, и душе уже давно полагалось отправиться в Путь.

— Приветствую тебя! — осторожно произнес он, справившись, наконец, с растерянностью.

— Ты безоружен? — прошелестел призрак, и его пустые глаза требовательно уставились на Инвари.

— У меня есть меч.

— Сталь…. Где Сталь Поднебесья?

— Слуги герцога отняли ее.

Инвари показалось, что лицо призрака недовольно скривилось.

— Воин, — констатировал призрак, — никогда не остается без своего оружия! Тебе нужно вернуть ее.

— Как? Я не могу использовать магию.

— Следуй за мной.

Призрак полетел к дверям. Инвари не тронулся с места.

— Почему я должен верить тебе?

— Тебя плохо учили наблюдательности, — прошелестел призрак в ответ, поднимая прозрачный кулак, в котором разгоралась голубая искра. — «Внимательность и осторожность», а не наоборот, разве не так?

— Ты?! Ты ответ на мои молитвы! — Инвари радостно бросился к гостю. — Тебя прислал Учитель, чтобы помочь мне?

— Тебе никто не поможет! Но я кое-что принес тебе.

Он разжал ладонь, и Инвари на лету перехватил голубую искру. Это был камень размером с монетку, в перстне древнего ремесла, называемом Звезда Поднебесья. Впервые перстень попадал к подмастерью в тот момент испытаний, когда ему начинала угрожать реальная опасность.

— Тебе разрешено скрыть его от любопытных глаз, — говорил призрак, наблюдая, как юноша надевает его на безымянный палец левой руки, как любуется солнечными искрами, вспыхивающими в гранях камня.

С сожалением Инвари накрыл его на мгновение ладонью другой руки, и сияние погасло — перстень исчез. Однако почти сразу же он ощутил, как тот запульсировал. Звезда Поднебесья отдавала ему собственную энергию, увеличивая силы, ускоряя заживление ран.

— Теперь мы можем идти? — осведомился призрак.

— Да. Назови мне свое имя, чтобы я мог поблагодарить тебя.

На миг лицо призрака исказила непонятная гримаса.

— Я и забыл, что люди должны все называть своими именами! — пробормотал он. — Что ж…. Зови меня… Грешником.

Инвари благоразумно скрыл удивление. Он-то ожидал какого-нибудь древнего высокопарного имени.

— Благодарю тебя, гм, Грешник, и да будет успокоение твоей душе и в этом и в том мире! — торжественно произнес он ритуальную благодарственную фразу.

Ни слова не говоря в ответ, привидение подлетело к потайной двери, и плавно прошло сквозь нее. Инвари кинулся следом, и чуть было не расшибся, запамятовав, что сам он сквозь двери не проходит.

Грешник летел впереди, не забывая уходить в стены при приближении людей и нисколько не заботясь о том, как и где спрячется его ведомый.

В коридорах было темно — перед праздником на факелах явно экономили. Зыбкий полумрак сопровождался почти неестественной тишиной. И Инвари уже в который раз казалось, что потустороннего во дворце больше, чем реального.

Призрак вел его в северном направлении. Вначале через потайные, а затем и через основные совершенно безлюдные коридоры. Этих путей Инвари еще не знал, и потому спешил запомнить и сравнить с хранящейся в памяти картой. Они приближались к входу в Северную башню, кажущуюся снаружи давно заброшенной из-за поросшего мхом основания, мутных глазниц необычайно больших окон, балок, торчащих из стен, словно сломанные ребра. Эта башня была выше остальных. Она возвышалась даже над королевским флагштоком за счет надстройки, которая, насколько Инвари удалось разглядеть ранее, была возведена не так давно. Почти под крышу уходил ряд больших, ныне запыленных и оттого тусклых окон. Давеча, разглядывая их снаружи, Инвари удивлялся, отчего Адамант не использует потенциал должно быть пустовавших помещений?