Земные врата - [4]

В этой ненормальной ситуации мне оставалось рассчитывать только на повторение своей галлюцинации. Если таинственное мерцание повториться, мне придется попробовать тоже проникнуть сквозь картину и вытащить Лорну обратно.

Через несколько месяцев я стал возлагать на это вполне серьезные надежды. К тому времени я думал, что все уже кончено, побывал у окулиста, у психиатра и выяснил, что абсолютно здоров, а значит, это была не галлюцинация, не нарушение зрения, не сумасшествие.

Это был Малеско.

Приняв эту версию, я занялся изучением дядюшкиных бумаг, и обнаружил много стенографических записей, которые не мог прочесть ни тогда, ни теперь. Кроме этого, нашел немало сведений по алхимии и прочим странным вещам и, что самое ценное, откопал старый букварь Малеско и словарь — единственные предметы, из которых я извлек какую-то пользу. Но это было потом.

И вот, спустя много времени, в одну прекрасную ночь все изменилось. Я опять сидел дома, потягивая виски, и опять раздался звонок, на сей раз — телефонный. Звонил мой адвокат. Он говорил быстро и отчетливо:

— Слушай, Бертон, в Саунде нашли какое-то тело. Твой дружок Томпсон забрал его для лабораторного исследования. Он уверен, что это та самая Максвелл.

— Лорна жива, — бестолково начал я, — по крайней мере, не…

— Хорошо, хорошо. Отнесись к этому философски. Томпсон именно этого и ждал все время. Меня, честно говоря, ситуация слегка озадачила…

— Но они, скорее всего, не смогут точно опознать…

— Вообще-то ты прав, слишком большой срок, и теперь главным образом пойдут догадки. Но на Томпсона работают эксперты, а присяжные склонны им доверять, так что могут… могут поддержать выводы экспертизы, Бертон.

Вот такие дела. И что, спрашивается, мне было делать? Бежать? Меня наверняка поймали бы. Остаться? Признают виновным.

Я повесил трубку и, возвращаясь к креслу, остановился, глядя с безумной надеждой на картину Руссо: если я прорвусь сквозь стену, окажусь ли я действительно в Малеско? И там ли Лорна, или она каким-то образом все-таки превратилась в труп, который ковыряет Томпсон?

— Лорна?! Лорна?! — позвал я, но лишь напрасно нарушил тишину.

Несколько минут ожидания. Ответа нет. Но мой голос не растаял в тишине, он отдавался эхом, как будто я говорил в тоннеле. Малеско, конечно, не существует. Это сказочная страна, такая же, как Оз или Страна Чудес из детской книжки. Но внезапно у меня откуда-то появилась твердая уверенность, что эхо в Малеско вторило мне.

— Лорна! — закричал я громче. — Лорна!

Крик призрачно и глухо отдавался в длинном невидимом тоннеле и замирал в его дальнем конце в Малеско.

— Лорна!

Настойчивый звонок у входной двери перебил эхо моего голоса. Полиция? Я повернулся, и в этот момент комната качнулась. Все закружилось, стены расползались в стороны, или мне так показалось, но, падая, я уже ничего не соображал. Настойчивые призывы звонка уходили все дальше и дальше, а я куда-то проваливался.

Неожиданно в темноте передо мной всплыло лицо мужчины под странным головным убором. Оно выражало ужас, рот был широко открыт. Человек направил на меня незнакомое оружие, а затем подался в сторону и исчез. Я продолжал скользить вниз словно по резонирующей нити звуков, цепляясь за нее, как за спасательный трос, падая, на мгновения задерживаясь и снова падая в страшную бездну. Нить звуков становилась все тоньше, она таяла и больше не могла удерживать меня. Я проваливался все глубже и глубже.

Внезапно передо мной выросла черная горизонтальная полоса, и появились непонятные вертикальные брусья, в которые я вцепился обеими руками. Инстинкт послал предостерегающий сигнал всем мышцам тела: «Хватайся! Держись крепче!»

Ко мне вернулось ощущение реальности. Вокруг уже не было звенящей пустоты, но внизу зияла настоящая бездна, заканчивавшаяся, впрочем, ужасающе реальной мостовой, где-то в миллионе футов подо мной. Я висел с наружной стороны балкона, держась обеими руками за перила и слегка раскачиваясь на высоте, о которой страшно даже подумать.

В ту минуту меня мучил один вопрос: если это единственный способ проникнуть в Малеско, то Лорна наверняка лежит мертвая на этой ужасающе далекой и твердой мостовой в розовом свете заката. Я видел только брусья, за которые держался, стену да тошнотворный откос проклятого строения, заканчивающегося мостовой где-то внизу. Города я не видел. Все самое нужное было здесь — реальные, жизненно важные вещи, такие, как, например, уступ в стене или карниз, о который я мог опереться ногой.

Если бы меня сразу отправили обратно в Нью-Йорк, я только это и мог бы рассказать о Малеско. Все мои наблюдения сводились к следующему: первое — перила были сделаны из твердого и гладкого металла. Они слишком тонкие и скользкие, чтобы можно было долго висеть, держась только за них. Второе: стены зданий — каменные (возможно — пластик или металл), похоже — изготовлены заводским способом, вероятно сборные, но нет стыков или трещин, с моей субъективной точки зрения, совершенно неправильный способ возводить стены.

У меня не было сил перебраться через балконные перила, но я сделал это. Инстинкт обезьяноподобных предков проснулся очень вовремя. Ступни ног вдруг обрели способность хватать и держать, даже несмотря на ботинки. Подстегнул меня и страх перед высотой. Даже сейчас не хочется об этом думать. Не знаю, как мне удалось проделать это акробатическое упражнение.