Земля - вид сверху - [70]
В общем-то не беда, что якорь я бросил чуть раньше. Своей цели мы достигли. Какой же цели?
Шкипер Тим в очередной раз проверил правильность своего метода, который он называет иногда «детективным» (расследование легенд и сказаний), иногда — «экспериментальной филологией». А одна французская газета окрестила Северина «контролером мифов». «Я беру миф, — говорит мой шкипер, — и проверяю практическим способом, что в этом мифе — сказка, а что может быть реальностью. Единственный способ проверки, который я признаю, — это реконструкция судов и событий, своеобразный «следственный эксперимент». Меня всегда занимает конкретный вопрос: насколько древние мифы соответствовали реальности? Можно выразиться и так: меня интересует аргонавтика в широком смысле — плавание людей к неведомым берегам».
…До Батуми меня довезли на железнодорожной платформе — боялись повредить при спуске по реке. А в Батумском порту меня взял на буксир «Товарищ» и повел в Стамбул, где я долгие месяцы буду ждать своего хозяина. В будущем году мы с ним вместе отправимся по пути Одиссея.
Я шел на буксире, взирал на ночное небо и пытался угадать созвездие, которое получило имя в честь моего великого предка. Это огромное южное созвездие так и называется — Корабль Арго. В XVIII веке французский астроном Никола Луи Лакайль разделил его на четыре созвездия: Киль, Корма, Паруса и Компас. Думаю, что последнее название было дано не ошибочно, а провидчески — в мою честь: компас на том «Арго» — это нонсенс, но у меня-то он был!
Я шел в кильватере великолепного барка, преисполненный гордости за все парусники мира, а в особенности за моего легендарного предка, и немного ощущал себя тем «Арго». Первым кораблем в истории человечества, получившим собственное имя!
>Наверное, ни одна публикация в журнале «Вокруг света» не вызывала столько почты, как «Необыкновенная история острова Оук». Письма приходили просто мешками, и длилось это… годы. Потом была еще одна публикация, и еще одна, — поток не иссякал. Всем читателям очень хотелось разгадать тайну загадочного острова, некоторые рвались поехать туда и на месте немедленно обогатиться, некоторые предлагали планы сумасшедших экспедиций, иные — присылали свои расшифровки криптограмм, найденных на острове…
>Я как автор материалов об острове Оук и — скажу нескромно — как первооткрыватель этой темы в отечественной журналистике тоже мечтал попасть туда — увы, этого не произошло и по сей день, хотя я объездил уже немало стран, побывал во множестве городов, посетил десятки больших и малых островов, но вот Оук… Оук остался недосягаем.
>У моих публикаций об этом острове есть еще одна особенность — никакие другие мои материалы читатели не «скачивали» так, как эти. Благо бы перепечатывали со ссылкой на первоисточник, так ведь нет — воровали нещадно. Воруют и по сей день…
>Особенно мне нравится история, когда мне как издателю предложили выпустить научно-популярную книгу одного украинского автора, где несколько глав представляли собой… мои же статьи. Слово в слово. Кстати, сам автор и предложил. На голубом глазу. И еще негодовал, когда я ему «почему то» показал на дверь: мол, эти статьи выходили такими огромными тиражами, что стали чуть ли не народным достоянием, кипятился автор. Тут две логики. Одна — давно и хорошо известная: «народное — значит, мое». Вторая — таинственная: до сих пор не могу уразуметь связь между многотиражностью и авторским правом…
Необыкновенная история острова Оук
Дэниел Мак-Гиннис не читал пиратских романов по двум причинам. Во-первых, надворе стоял 1795 год, и время Стивенсона, Конрада и капитана Мариетта еще не настало, а во-вторых, зачем книжки, коли есть кое-что позанимательнее: например, рассказы старожилов о живых корсарах — капитане Кидде, Черной Бороде, Эдварде Дейвисе и многих, многих других.
Дэниел Мак-Гиннис жил в Новой Шотландии (это полуостров на восточном побережье Канады), а в пиратов он и два его приятеля играли на маленьком острове Оук, что значит Дубовый, совсем близко от побережья в бухте Махон.
Как-то раз, изображая высадившихся корсаров, дети углубились в дубраву, от которой остров и получил название, и оказались на большой поляне, где в центре раскинул свои ветви огромный старый дуб. Ствол дерева был когда-то сильно попорчен ударами топора, одна из нижних ветвей была отсечена напрочь, и с толстенного сука что-то свисало. Приглядевшись, Дэниел понял, что это снасти старинного парусного судна. Скрипучий блок на конце тали явно служил отвесом. Он как бы указывал на небольшую ложбину под дубом. Сердца мальчишек бешено заколотились: неужели здесь на самом деле были пираты и неужели они действительно закопали здесь сокровище?
Дети моментально раздобыли лопаты и принялись копать. На небольшой глубине они наткнулись на слой обтесанных плоских камней. «Есть! — решили они, — Под камнями наверняка клад!» Они разбросали плиты, и им открылся колодец, уходящий в глубь земли, настоящая шахта шириной около семи футов.
В грязи, заполнявшей шахту, Дэниел увидел несколько кирок и лопат. Все понятно: пираты спешили и даже не успели захватить
