Земля - вид сверху - [65]

Конечно, трудно выдержать рецепты догомеровских времен: мачту, рей и весла тогда делали из оливкового дерева, а шпангоуты, например, — из черной акации, но по крайней мере я, как и мой достославный предок, был создан без единого гвоздя. Впрочем, это только так говорится — «без гвоздя», гвозди во мне на самом деле есть, только деревянные — их называют нагели. А вот то, что во мне нет ни кусочка металла, — истинная правда, и это точно соответствует правилам кораблестроения бронзового века.

Древние корабелы надпиливали концы деревянных гвоздей и вбивали клинья из акации, сливы или терна. Мой шкипер поступил проще: он приказал посадить все шипы, шпоны и нагели на эпоксидную смолу. Ох и критика тут поднялась! Какой же это «Арго», писали некоторые британские газеты, если использовалась эпоксидка?! Если отверстия просверливались электродрелью, парус был сшит на швейной машине, а вместо кожаных снастей в дело пошли канаты из итальянской пеньки?!

К чести Северина отмечу, что всю эту критику он обошел молчанием.

Короче, в марте я был полностью готов. От носа до акростоля во мне было больше шестнадцати метров, ширина — чуть меньше трех метров, осадка — тридцать сантиметров, весил я пять тонн и мог взять на борт три тонны груза, считая вместе с экипажем. И был торжественный спуск на воду (древние греки по такому поводу устраивали праздник, называвшийся «таплоиафесиа»), И был первый переход — от острова Спеце до города Волоса, бывшего Иолка, — того самого города, откуда пустился в свой полный неизвестности путь знаменитый Ясон. Скажу без лишней скромности: я с честью выдержал экзамен. Шкипер Тим писал об этом из Волоса на адрес российского журнала «Вокруг света»: «Хотя погода не благоприятствовала, дули северные ветры и шел дождь, мы с экипажем без всяких приключений привели лодку из Спеце в Волос всего за две недели. Могу сказать вам, что «Арго» — весьма удовлетворительное судно!»…

Как можно представить, от такой оценки «Арго» несколько смешался, поэтому, пока он переводит дух, расскажем немного об особенностях уникального эксперимента — плавания современных аргонавтов, которое длилось больше двух с половиной месяцев.

Старт путешествию был дан в первые дни мая. Это не случайно. Май — последний месяц, когда здесь дует южный ветер (греки называли его нот), и поэтому можно было в большей степени полагаться на парус, чем на весла. Именно в конце весны у эолийских «навтисов» начинался мореходный сезон. Древние греки боялись открытого моря, они ходили на судах только вблизи берегов, опасаясь лишиться ориентиров и возможности спастись при кораблекрушении, а на ночь вытаскивали корабли на берег. Этим же правилам собирался следовать и Тим Северин.

Быстро, ходко шел «Арго» по волнам Эгейского моря… — по серебристым волнам, добавил бы Гомер: он считал, что вода как серебро сверкает под лучами ясного солнца. Барабанный бой задавал ритм гребцам, весла мерно поднимались и опускались, и «Арго» подвигался с хорошей скоростью — до пяти узлов. В конце мая аргонавты прошли Дарданеллы и Мраморное море (для Ясона это были «богатый рыбой» Геллеспонт и Пропонтий-ский пролив), а в Босфоре (то бишь в Боспоре Фракийском — иначе — на «Коровьей переправе») начались сложности. Иногда скорость течения в этом узком проливе достигает семи узлов, вода тащит суда на юг. Немудрено, что экипажу Северина приходилось вытаскивать лодку на берег и выжидать. Древние греки тоже хорошо знали о коварном нраве Боспора — не случайно именно сюда они помещали сталкивающиеся скалы — Симплегады.

Только 16 июня «Арго» вошел в Черное море — по древнему афинскому календарю этот день значился бы как 29 таргелиона. Всего месяц оставался Северину до намеченного прихода в устье реки Риони, надо было спешить, но погода не баловала аргонавтов. Если бы Северин слушал прогнозы синоптиков, он узнал бы, что в конце июня — июле в южной части Черного моря ожидалось небольшое волнение, ветер — северный и северо-восточный, облачность, в первую декаду июля — сильные дожди… Но шкипер Тим не пользовался услугами службы погоды, хотя рация на лодке и была (никуда не денешься: в XI11 веке до нашей эры эфир молчал), и только чертыхался, когда встречные ветры борей и рифей-ский евр заставляли аргонавтов искать убежища на берегу. Кстати, кто сказал, что Черное море — легкое для мореплавателей? Это в более позднюю эпоху оно стало называться Понт Евксинский — Море Гостеприимное, а еще в гомеровские времена оно считалось недоступным для плавания и именовалось Аксинским — Негостеприимным.

Впоследствии Тим Северин рассказывал об этом этапе плавания:

— На первых порах мы планировали каждую ночь проводить на берегу — в палатках. Но когда держится крепкий ветер или когда ночью льет как из ведра, то, оказывается, двадцать с лишним человек вполне могут разместиться на ночевку в судне. Впрочем, и в хорошую погоду мы предпочитали ночевать на «Арго». Если рассчитать метраж лодки на каждого члена экипажа, то получается, что спальное место имеет такие размеры: меньше метра в длину и десять дюймов в ширину. Но, как выяснилось, этого вполне хватает.