Земля обетованная... - [105]
Игол Мейер, с горечью бросая в лицо своей благоверной этот упрек, имел в виду и ее непокорность, и непочтительное отношение к мужу, и чрезмерную склонность к развлечениям, и леность, и, наконец, недостаточную религиозность — нежелание строго соблюдать все предписания талмуда.
В тот вечер, как только Игол переступил порог дома, Циля стала упрашивать мужа, а потом и настойчиво требовать, чтобы он пошел с ней на вечер к киббуцникам. Но Игол был непреклонен.
— Здесь я не ошибусь, что бы мне ни говорили! — взвизгнул выведенный из себя Мейер. — Сначала я верующий еврей и подлинный сионист, а потом уже муж и даже мужчина… И если я сказал «нет», так можешь сколько угодно ворчать, все равно будет «нет»!
Тем временем доносившийся со стороны столовой шум веселья стал заметно утихать, и Циля поняла, что люди расходятся по домам. Ее охватила дикая ярость. Она швырнула на стол недомытую тарелку и кухонное полотенце, сорвала с себя фартук и, на ходу поправляя прическу, решительно двинулась к двери.
— Черт с тобой! — сквозь зубы злобно процедила она. — Торчи здесь со своими обрядовыми правилами, я все равно пойду туда!
— А я не допущу, чтобы дочь раввина и жена управляющего киббуца кощунствовала вместе с «фрэнками» и им подобными! Это позор! Или ты сошла с ума?
С этими словами Игол вскочил со стула, догнал Цилю в дверях и резко дернул ее за руку. От неожиданности Циля споткнулась и упала…
Горькая обида и бессильная злоба на мужа, жалость к себе, досада на то, что упущена возможность омрачить жизнь ненавистной влюбленной парочке, наконец, сознание того, что в те самые мгновения, когда она, оскорбленная и униженная, страдает, Хаим и Ойя наверняка блаженствуют, — все эти мысли и чувства нахлынули на нее, приведя в смятение. И она, давясь слезами и причитая, горько разрыдалась.
Игол попытался было успокоить ее, приподнять с пола, но Циля, отталкивая его, рыдала все безутешнее. Наконец она позволила поднять себя с пола, усадить на кровать. Циля затихла, прислонилась к плечу мужа и, всхлипывая, жалобно зашептала:
— Ну почему, почему мы так, Игол?! Зачем?! Смотри, как люди живут и наслаждаются жизнью, а мы?..
Опасаясь новых слез, Игол не стал, как всегда, перечислять качества своей супруги, которые, по его мнению, были причиной семейных конфликтов. Прижимая к себе, он нежно гладил ее голову, плечи, приговаривал:
— Это правда, Циликл! Правда. Успокойся… Все пройдет и будет хорошо… Бог поможет!..
Скупой на ласку и нежное слово, всегда занятый работой, уставший сейчас Игол был нежен, и Циля восприняла это как радостную для них обоих победу. Она обхватила голову Игола теплыми руками, приблизила свое мокрое от слез лицо к его лицу. Устремленные на него глаза выражали скорбную радость и умиление.
— Игол! Мой хороший Игол! Обещаю тебе, и ты обещай больше не ссориться, — шептала она, все еще всхлипывая. — Поцелуй меня…
— Хорошо-хорошо, Циликл, пожалуйста! Я обещаю… Успокойся. — И Игол выполнил ее желание, поцеловал, как целуют ребенка, плачущего не столько от боли, сколько от испуга и обиды после падения. — Ты хочешь, чтобы я еще раз поцеловал тебя, не-ет?
Кроме желания успокоить жену, Игол ни о чем другом не помышлял. В душе он уже сомневался, следовало ли ему в канун субботнего дня прикасаться к жене, если даже та впала в истерику. Но Циля не была столь правоверной, а в эти минуты забыла и о субботнем дне и о соблюдении предписанных талмудом норм поведения.
— Еще, Игол, еще… — шептала она и сама прильнула к мужу, целуя его. — Вот так!.. А теперь ты меня поцелуй. Ну!
Игол стал осторожно освобождаться из объятий супруги.
— Циликл! Как можно?.. Ты забыла, что суббота уже наступила?! Пусти меня…
Это напоминание подействовало на Цилю, как удар хлыста.
— Нет! Хватит. Не пущу!..
— Кощунство это! Циликл, опомнись! Слышишь? Оставь меня! Я прежде всего верующий, а…
Иголу не удалось договорить: Циля, потеряв самообладание, повисла у него на шее, под тяжестью ее пышного тела Мейер опрокинулся на спину.
— Молчи, мучитель! Молчи, проклятый субботник… Молчи… — кричала Циля, зажимая мужу рот руками.
Низкорослый Игол не отличался крепким здоровьем.
Он часто испытывал слабость и усиленное сердцебиение, но не придавал значения этому недомоганию. Сейчас, задыхаясь, он стал испуганно и судорожно вырываться из цепких рук Цили.
— Нет, мучитель!.. Не отпущу… — злобно причитала Циля.
Почувствовав наконец, что Игол перестал противиться, она взглянула на посиневшее лицо мужа.
— Игол! Что с тобой, Игол? А, Игол! — Циля испуганно отпрянула от распростертого, безжизненного тела Игола Мейера.
Потрясенная случившимся, она кинулась бежать, чтобы оповестить людей о несчастье. За порогом дома ее встретили ясная звездная ночь, тишина и безлюдье. Нигде в окнах домов не горел свет. В замешательстве она бросилась в одну сторону, потом в другую и остановилась: благоразумие подсказало ей, что будет лучше оставить все до утра и ночью не поднимать тревогу.
Ранним утром, лишь забрезжил рассвет, она, растрепанная, полуодетая и босая, с криком выбежала из дома, опрометью кинулась к домику, в котором жил Арье Херсон, забарабанила в окно…
Роман Юрия Колесникова динамически воссоздает панораму предвоенной Европы, отражает закулисную возню различных ведомств гитлеровской Германии в канун подготовки к вероломному нападению на Советский Союз. В книге рассказывается об интернациональном коммунистическом движении против фашизма, а также разоблачается антинародная сущность сионизма и его связь с фашизмом.Роман призывает к бдительности, готовности дать отпор любым авантюристическим проискам, которые могут привести мир к войне.
В романе Юрия Колесникова «Тьма сгущается перед рассветом» изображена Румыния 30-х годов — накануне второй мировой войны. В этот период здесь действует «Железная гвардия» — «пятая колонна» Гитлера. Убиты два премьер-министра — Дука и Калинеску. События нарастают. Румыния идет к открытой фашистской диктатуре. Провокации против компартии и убийства на румыно-советской границе совершаются при попустительстве тайной полиции — сигуранцы. Королевский двор, министры, тайная полиция, шпионы и убийцы — легионеры, крупная буржуазия и лавочники объединились для борьбы с трудовым народом.Автор умело нарисовал картины жизни различных слоев общества, борьбу рядовых людей против подготовки войны с Советским Союзом.С большой силой в книге воссоздана атмосфера тревоги, неуверенности в завтрашнем дне, порожденная политической обстановкой в Европе.Одновременно с ростом безработицы, обнищанием растет классовое самосознание трудящихся масс, понимание несправедливости существующего строя.
Известный писатель и разведчик, Герой России Юрий Колесников закончил этот документальный роман незадолго до своей кончины. В образе главного героя – Юрия Котельникова – отразились черты характера, мысли, эпизоды биографии автора. Отсюда же – масштабный исторический и географический диапазон повествования. Это и предвоенная Бессарабии, входившая тогда в состав Румынии, в 1940-м году присоединённая к СССР, где Колесников родился, и провёл юные годы; Бухарест, где учился в авиашколе. Затем Одесса, юг Украины – там автор перед началом войны и в первые её месяцы начинал службу в НКВД.
В повестях и очерках рассказывается о подвигах партизан, сражавшихся на территории Польши, на Украине и в Белоруссии в составе прославленной дивизии имени С.А.Ковпака.В книге показаны образцы смелости и находчивости советских людей в годы Великой Отечественной войны при выполнении ответственных боевых заданий.Для широкого круга читателей.
В книге объединены рассказы о советских разведчиках и партизанах, сражавшихся в глубоком тылу врага в период Великой Отечественной войны. Об их храбрости и находчивости в столкновении с хорошо вооруженным и опытным противником; о том. как наши разведчики разгадывали и расстраивали планы противника, разоблачали предателей и шпионов, засланных врагом.Автор рассказывает о боевой дружбе наших разведчиков с польскими, французскими, немецкими патриотами-антифашистами, о братстве, которое крепло в огне войны против общего врага — фашизма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Старого рабочего Семеныча, сорок восемь лет проработавшего на одном и том же строгальном станке, упрекают товарищи по работе и сам начальник цеха: «…Мохом ты оброс, Семеныч, маленько… Огонька в тебе производственного не вижу, огонька! Там у себя на станке всю жизнь проспал!» Семенычу стало обидно: «Ну, это мы еще посмотрим, кто что проспал!» И он показал себя…
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Имя Льва Георгиевича Капланова неотделимо от дела охраны природы и изучения животного мира. Этот скромный человек и замечательный ученый, почти всю свою сознательную жизнь проведший в тайге, оставил заметный след в истории зоологии прежде всего как исследователь Дальнего Востока. О том особом интересе к тигру, который владел Л. Г. Каплановым, хорошо рассказано в настоящей повести.
В романе «Мужчина в расцвете лет» известный инженер-изобретатель предпринимает «фаустовскую попытку» прожить вторую жизнь — начать все сначала: любовь, семью… Поток событий обрушивается на молодого человека, пытающегося в романе «Мемуары молодого человека» осмыслить мир и самого себя. Романы народного писателя Латвии Зигмунда Скуиня отличаются изяществом письма, увлекательным сюжетом, им свойственно серьезное осмысление народной жизни, острых социальных проблем.
Наташа и Алёша познакомились и подружились в пионерском лагере. Дружба бы продолжилась и после лагеря, но вот беда, они второпях забыли обменяться городскими адресами. Начинается новый учебный год, начинаются школьные заботы. Встретятся ли вновь Наташа с Алёшей, перерастёт их дружба во что-то большее?