Земля обетованная - [37]

Он медленно поднял голову. За широким окном до самого горизонта волнами лежали заснеженные холмы Ганимеда. Облака, окутывающие мир, имели голубоватый оттенок отсветов Юпитера, отражающихся от безбрежных ярко-голубых морей жидкого аммиака, покрывающих гигантскую планету. Между вершинами двух холмов, Фентон увидел одну из долин, засаженных растениями, скрытую теплой, по контрасту со снегом, бледно-бирюзовой дымкой. Между ним и холмами всплыло тусклое отражение.

— Что тебе нужно, Брин? — внезапно спросил Фентон.

— Как ты узнал? — засмеялся Брин.

Фентон распрямился и повернулся. Прислонившись к косяку, сложив руки на груди, в дверном проходе стоял Брин, его песочные брови были лукаво подняты.

— Мы с тобой, — неторопливо сказал Фентон, — знаем большинство потайных ходов в Блоке. Торрен знает все. Так что это должен был быть либо ты, либо Торрен. Ты и сам это понимаешь, Брин. Пытаешься мне польстить? Разве сейчас это не пустая трата времени?

— Зависит от тебя, — ответил Брин и, подумав, секундой позже добавил, —... и, разумеется, от меня.

— Продолжай, — сказал Фентон.

Брин сменил положение тощего тела, приняв более неудобную позицию.

— Знаешь, какой приказ я получил от Торрена час назад? Нет, конечно, не знаешь. Но я скажу — чтобы я не пускал тебя к нему, даже если ты попросишь, на что я ответил, что ты не станешь делать этого. Тебе запрещено выносить из Блока все, кроме одежды, которая сейчас на тебе, так что можешь перестать собирать вещи. Твои счета заморожены. Единственные оставшиеся у тебя деньги — те, что лежат у тебя в кармане. Как только ты выйдешь из этой комнаты, она перестанет быть твоей. — Брин взглянул на запястье. — Через полчаса я должен подняться сюда и отвести тебя на Уровень Два. Будешь есть с механиками и спать в общежитии до четверга, когда в космопорт прибудет грузовой корабль. Тогда ты наймешься на него и отправишься на Землю. — Брин ухмыльнулся. — После этого будешь предоставлен сам себе.

Фентон задумчиво дотронулся до шрама на щеке и одарил Брина холодным взглядом.

— Тогда до встречи через полчаса, — сказал он. — До скорого.

Брин распрямился. Ухмылка исчезла.

— Я не нравлюсь тебе, — сказал он с некоторой печалью в голосе. — Так или иначе, тебе лучше довериться мне. У нас осталось только полчаса. Потом мне придется снова стать официальным представителем Защитника и передать приказы Торрена. Он считает, что тебе нужна закалка работой. Возможно, мне придется объявить, что ты стал рабом на Окраине.

— Что ты предлагаешь? — складывая очередную рубашку, спросил Фентон.

— Вот так-то лучше.

Брин сунул руку в карман, шагнул вперед и бросил на кровать плотную пачку денег. Рядом с ней он положил какой-то ключ и сложенный билет, ярко-розовый, для полета первым классом.

— Корабль уходит на Землю через шесть часов, — сказал Брин. — У водостока коридора «G» стоит трактор. Вот ключ от него. Торрен внимательно следит за всеми коридорами, но система сложная. Из-за всяких случайностей, проводка то и дело выходит из строя. Прямо сейчас такое произошло в коридоре «G» — об этом позаботился я. Что скажешь, Фентон?

Фентон положил сложенную рубашку на место и бесстрастно посмотрел на деньги. Он быстро размышлял, но его лицо ничего не выражало.

— А тебе какой от этого прок? — спросил он. — Или это тоже хитрый план Торрена?

— Нет, это мой план, — твердо сказал худой человек. — Я смотрю в будущее. Я очень честный человек, Фентон. Но не прямой — нет. Это тебе можно быть прямым. А мне — нельзя. Я лишь управляющий. Главный тут Торрен. Когда-нибудь главным станешь ты. А мне нравится моя должность.

— Значит, это в некотором роде взятка, да? — спросил Фентон. — Пустая трата времени, Брин. Я ухожу. Торрен, наверное, уже переписал завещание. Я навсегда покидаю Ганимед. Будто ты этого не знаешь.

— Конечно, знаю. Иначе и быть не может. Мне уже велели избавиться от старого завещания. Но вот, что я скажу тебе, Фентон — мне нравится управлять Ганимедом. Мне нравится прислуживать богам. Мне это подходит. Я хорош в этом. И хочу заниматься этим и дальше. — Брин замолчал, смотря на Фентона проницательным взглядом из-под светлых ресниц. — Как думаешь, сколько Торрену осталось жить? — спросил он.

Фентон перестал методично укладывать вещи и посмотрел на Брина.

— Может быть, год, — ответил на свой же вопрос Брин. — Может, меньше. В его состоянии, это еще хороший прогноз. Я думаю о том, что будет потом. Мы с тобой понимаем друг друга, Фентон. Я не хочу, чтобы все, что построил Торрен, развалилось. Предположим, я сохраню завещание, делающее тебя наследником, и разорву то, которое Торрен напишет сегодня? Неужели тебе это не интересно?

Фентон выглянул в окно, туда, где за заснеженными холмами была бирюзовая долина, где Кристин будет бросать желтые семена в борозды, распаханные в ганимедской почве. Он вздохнул. Затем нагнулся и подобрал деньги, билет и ключ.

— Тебе придется поверить мне на слово, — сказал он, — что я отплачу тебе той же монетой. Но я хотел бы понять, почему ты на самом деле мне помогаешь. Я думал, вы с Торреном ладите гораздо лучше.

— О, мы отлично ладим. Но... Фентон, он пугает меня. Не могу сказать, чем именно. С человеческой расой в последнее время происходит что-то странное, Фентон. — Худое лицо Брина стало неожиданно искренним. — Торрен... Торрен — не человек. Многие люди перестали быть людьми. Особенно это касается тех, кто занимают высокие посты. — Он махнул длинной рукой в сторону бирюзовой долины. — Люди из Центрифуг выходят на первый план, Фентон. Я не говорю про Ганимед. Я имею в виду, в буквальном смысле. Это они «наследники будущего», а не мы. Кажется, я завидую. — Брин криво ухмыльнулся. — Завидую и побаиваюсь. Я хочу чувствовать себя важным. Мы с тобой люди. Может, мы и не сильно друг другу нравимся, зато хорошо понимаем. Мы можем работать вместе. — Вздрогнув, он пожал плечами. — Торрен — чудовище, а не человек. Теперь ты это понял. Я знаю, почему вы поссорились. И рад этому.