Земля необетованная - [60]

– Всем Крым нужен, как я погляжу. Удивляюсь я Вальтер. Помните «Ночь хрустальных ночей» в ноябре 38-ого? И что странно, после погрома лишь единицы их покинули Германию…

– Ничего странного, шеф. По сути, евреям ехать было некуда. Ни одна страна не изьявила желания принять евреев.

– Вот-вот! А потому, Крым для немцев, так фюрер сказал. Евреям и в Крыму не место. Кстати, сколько их там?

– По тем сведениям, что я располагаю, к началу 1941 года в Крыму проживало чуть более миллиона жителей. Из них: русских – половина, около двадцати процентов – татар, десять – украинцев. Остальные – караимы, греки, болгары, чехи, эстонцы… Было даже немного немцев… Крымских евреев в Крыму насчитывалось что-то вроде семидесяти тысяч. Точных данных нет, потому как, небольшая часть их работала в советских колхозах, а сколько?!.. Цифры, шеф, разные. Пятнадцать, двадцать тысяч, не более, я думаю.

– Собственно, нам-то какая разница, где они живут? Всё равно эти американские свиньи не дождутся свои земли.

– Но рейхсфюрер, тем не менее, настаивает на контактах с ними.

– Получается, при любом раскладе и татар надо ликвидировать?

– Выходит так, обергруппенфюрер. Но татары нам пока нужны. Я в декабре 41-ого участвовал в совещании фюрера с представителями крымских татар, живущих в Турции. Они хотели создать татарское государство в Крыму и даже создали «Татарский национальный комитет» для борьбы с Советами, в том числе, так называемые роты самообороны. Мы свели их в добровольческие батальоны СС «Шума». Партизаны в Крыму… С ними надо бороться.

– Да-да. Лучше и не придумаешь.

– Ведомство Геббельса, обергруппенфюрер, тоже к татарам руку приложило. Организовало зоны радиовещания.

– Геббельс это умеет, талант – языком трещать. Пусть татары и дальше думают, что мы им позволим хозяйничать на полуострове после войны.

После некоторой молчаливой паузы, Кальтенбруннер с облегчением произнёс: – Ладно, рейхсфюрер сам пусть решает, что с этими татарами делать. Сегодня у нас другие задачи. Как думаете, Вальтер, удастся задуманная операция в Тегеране?

– Хотелось бы, обергруппенфюрер… Представляете, какой грандиозный эффект может произойти в случае успеха?..

– Он был бы ещё больший, если бы мы всю Тройку живыми привезли в Берлин… – буркнул Кальтенбруннер. – Фюрер, как узнал об этом, аж ногой топнул от удовольствия, представив в своём кабинете под дулами автоматов Рузвельта, Сталина и этого жирного борова Черчилля.

– Мечты, мечты… Взять живыми – это не реально, шеф. Лучше перестрелять их на месте.

– Согласен. Абвер тоже что-то замышляет. Адмирал Канарис70 ходит с загадочным видом. Лиса старая!.. – недовольно произнёс Кальтенбруннер.

– А что он может, обергруппенфюрер? Русские с англичанами и так почти без выстрелов, считай, оккупировали Иран. Их спецслужбы здорово зачистили Тегеран. А тут ещё наш провал на Волге. Сталинград… Фюрер в ярости… Он готов был повесить весь генеральный штаб. А вы ему, шеф, расшифровку донесений американцев о предполагаемой конференции на стол…

Помните, как вскричал фюрер: – «О Main Got!.. Тегеран! Наши враги хотят встретиться! Какая удача! Это знак, это знак свыше… Слышите, Кальтенбруннер?..».

– А глаза фюрера как загорелись, видели, Вальтер? И абверу, и нам зелёную дорогу тут же дал, только бы ликвидировали всю Тройку.

– Абвер попробовал… не получилось. «Длинный прыжок» почти провалился. Вряд ли у адмирала Канариса остались серьёзные агенты. Хотя… Это же Канарис?!.. Молю бога, чтобы наш штурмбанфюрер Майер не попался русским.

– Да, услышит Всевышний наши молитвы! Странно, но рейхсфюрер придаёт заброске этих диверсантов исключительно важное значение. Сколько их уже было… Но сегодняшние пышные проводы этой группы… Редкий случай внимания рейхсфюрера…

– Того стоит! Этот Майер разведчик с головой. Мы уже отчаялись, а тут он передал нам, что у него есть план, как ликвидировать тройку. Нужны деньги, связь, взрывчатка… Для чего, обергруппенфюрер, и эту группу посылаем с рацией и английскими фунтами.

– А не опасно для резидента контакт с группой?

– Они не будут встречаться, обергруппенфюрер. Если всё пойдёт по плану, Майер использует их только в самом крайнем случае и то в последний день. А деньги и рацию ему передадут через условное место. Майер будет действовать с завербованными им же местными жителями – так безопасней, деньги потому и нужны.

– А группа? Она чем заниматься будет?

– Попытается спровоцировать в дни конференции беспорядки местных жителей в городе. И опять нужны деньги…

– Хорошо, Вальтер. Гиммлер сам хотел приехать – не получилось, дела… Я, кстати, тоже задерживаться не могу. Вы, Вальтер, проследите, чтобы лишнего за столом не болтали, – пробурчал шеф имперской безопасности. – И учтите, – ликвидировать всю тройку наша сверхважная задача, я бы даже не пытался их вывезти из Тегерана – опасно, их могут по пути освободить. Желание фюрера – закон, но не в этом случае.

Последние фразы своего начальника Шелленберг разобрал с трудом. Привычку уроженца Австрии Эрнста Кальтенбруннера в диалогах неожиданно переходить на свой инсбрукский диалект, Шелленберг знал, но привыкнуть никак не мог: слишком уж австрийский диалект не был похож на правильный немецкий язык.