Земля Мишки Дёмина. Крайняя точка - [78]
Душа замирала при воспоминании о рысях. Евмен Тихонович рассказывал: в прошлом году муж с женой из Сахарова отправились за грибами. Набрали грибов, возвращаются. Муж говорит: «Подожди часок. Рябчиков слышу. Стрельну парочку раз». Возвращается на дорогу, а жена лежит на земле, и на ней рысь. Горло «перерезала», кровь лакает.
Подавляя недостойную таежника дрожь, Колька с ласковой снисходительностью потрепал Венеру по гладкой спине:
— Не спится, собака? Нравится ночью?
Голос звучал вызывающе в гнетущем безмолвии и придавал уверенности.
Костер догорел. Тлели подернутые серым пеплом красные уголья.
— Венера, Горюй, Мурзик, за мной! — позвал Колька.
Собаки с готовностью исполнили приказание. До сих пор их законной постелью считалась голая земля перед входом в избушку, где нависла часть крыши, спасавшая в дождливую погоду.
— Коль, а Коль, ты что так долго не шел? — спросила Надюшка.
— Я думал, ты уже пятый сон видишь, — усмехнулся Колька со взрослой солидностью. — Спи. Если не можешь уснуть, закрой глаза и считай до ста.
Впрочем, прикрывая дверь, он нащупал крючок и посадил его на петлю. Стаскивая бродни, незаметно похлопал по спине Венеру. И умная собака, разгадав его мысли, вспрыгнула на устланные травой нары.
Совет, данный Надюшке, пришлось применить к себе…
— Коль, а Коль, да проснись ты!
Колька вскакивает и долго не может понять, что происходит.
Низко над ним, белым пятном, Надюшкино лицо.
За стеной гудит и воет, трещит и стреляет.
— Опомнись, Коля, — жалобно хнычет Надюшка. — Слышь, что делается? Бурелом. Деревья валит. А наши на реке.
Треснуло, грохнуло… Молния на мгновение залила желтым светом избушку, встревоженных собак, растрепанную, босоногую Надюшку.
Колька соскочил с нар, засветил коптилку, поспешно натянул бродни.
Тайга стонала и выла. Рядом с избушкой рушились деревья.
Колька надел куртку и патронташ, прицепил к поясу нож и решительно распахнул дверь. Его обдал вихрь, насыщенный дождем. Лампочка на стене моргнула и погасла. Темень стояла такая, что ничего невозможно было различить и за три шага. Нет, бессмысленно предпринимать что-то сейчас.
— Куда ты, Коля, кого найдешь в эдакую темень? Только себя загубишь! — испуганно проговорила Надюшка.
Колька сел на нары:
— Дождемся рассвета, тогда что-нибудь придумаем.
Рядом примостилась Надюшка. Девочка всхлипывала.
— Не плачь. Все обойдется.
Колька старался говорить по-мужски, сурово, хотя волновался не меньше Надюшки. Теперь главным был он, и, в случае чего, вся ответственность ложилась на него. Во всяком случае, так ему казалось.
Новая молния разорвала темноту. Упало дерево, хлестнув вершиной о землю возле избушки.
— Папанечка, родненький! — тоненько, по-детски, запричитала Надюшка.
Колька неумело погладил девочку по голове. И она прижалась к нему, как к старшему брату. Он ощутил ее худенькое плечо и снова провел ладонью по мягким волосам:
— Не расстраивайся до времени…
— Он у нас один. Маманя померла, когда я была чуть побольше Степанка.
«Не раскисать, держать себя в руках!» — приказывал себе Колька. Одновременно, как мог, он успокаивал Надюшку:
— Беды никакой не будет. Но знай, Надюша, я не оставлю тебя при любой беде!
Мальчик впервые так ласково назвал подружку. Она стала для него дорогой и близкой. Такого Колька еще ни разу не испытывал.
Гремел гром, вспыхивали молнии, ревела тайга. Ребята сидели, тесно прижавшись друг к другу.
В оконце пробился бледный пасмурный рассвет.
Деревья продолжали гудеть, хотя и перестали валиться.
Горюй и Венера подбежали к двери, замерли, насторожив уши.
— Своего почуяли! — встрепенулась Надюшка и, как была, в шароварах, босая, выскочила наружу.
Взволнованные и счастливые, ребята остановились у края крутояра.
Вверх по тропинке поднимался дедушка Филимон в промокшем плаще.
— А где папка? — тревожно спросила Надюшка.
— Не возвращался еще? Значит, придет. Не такой он человек, чтобы не схорониться от бури.
Свежий сильный ветер взметывал полы дедушкиного плаща. Филимон Митрофанович передал Кольке ружье, Надюшке «козу».
— Ну, как домовничали? Накидал ветрюга дров, накуролесил… Чайком не побалуете? Озяб, братцы. Кровь, что ни говори, старая, плохо греет.
Опередив Надюшку, Колька сбегал на реку за водой.
— Сейчас, дедушка, мигом вскипятим! Мы в буржуйку с вечера дров наложили и запас сделали.
Филимон Митрофанович, кряхтя, развязывал бродни, развешивал над печкой мокрые портянки.
— Разгулялась буря. Давно такой не видел. Меня, старого волка, и то едва не накрыла. Схоронился под выступ скалы. А сверху старая лиственница брякнулась, отломило шерлопину в полтонны. Мало-мало этим каменюгой по плечу не хватило. С вечера собирался полный упруг рыбешки накидать — до часу ночи харюзь бойко шел. А погодка пальчики складывает: на-ко, выкуси! Живи не так, как хочется, а как придется!
Надюшка поминутно выбегала из избушки поглядеть, не покажется ли из-за поворота отцовская лодка.
— Придет, придет, не волнуйся. Евмен опытный рыбак, не из таких переделок выкручивался, — ободрял дедушка Филимон.
Но его слова мало помогали. Надюшка успокоилась лишь после того, как увидела знакомую долбенку.
Бурнашев приплыл еще более усталым и промокшим, чем дедушка. Ему пришлось двигаться не только против течения, но и против ветра.
Папа Олли всё время грустит. А ещё за ним повсюду ходит большой серый слон. Олли видит этого слона каждый день и мечтает прогнать его. Ведь тогда папа снова будет смеяться и у них появится на двоих целый океан секретов. Но как прогнать слона? Адресовано детям младшего школьного возраста. На русском языке публикуется впервые.
«Когда я был мальчишкой, школьником, – рассказывает автор этой книги Сергей Вольф, – я был очень застенчивым и тихим. Может быть, самым застенчивым и тихим в классе. Наверное, поэтому я так завидовал ребятам, которые, в отличие от меня, были бойкими и весёлыми, выдумщиками и проказниками. Если бы не они, я так и остался бы застенчивым и тихим… Вот почему я написал про них рассказы».
Восьмиклассница Андрея знакомится со своей матерью, сёстрами и братом. Тяжелая атмосфера в доме заставляет ее думать о возвращении в Шварцвальд, где она жила у приемных родителей. После радостных, а потом очень тяжёлых событий она поняла, что должна остаться в кругу родных. Для того, чтобы победить себя, победить зло, которое проявляется и в нас, и в наших ближних, нужна помощь Господа Иисуса. Андрея нуждалась в этой помощи, и Господь протянул ей Свою руку. Она охотно ухватилась за эту руку, и Господь вывел ее из трудностей.
Повесть А. Мандругина о годах первой мировой войны. В центре повествования — группа мальчишек из рабочего поселка Нахаловка. Автор рассказывает о том, как, сталкиваясь с бедностью и нищетой, социальным неравенством, наблюдая классовую борьбу, ребята постепенно начинают постигать идеи революции, включаются в революционное движение.