Земля Мишки Дёмина. Крайняя точка - [18]
— Верно, Проша!
— Принять крутые меры — и все!
— Пусть не зарываются! — разом зашумели парни.
Предложение Проши Борышева им пришлось по вкусу.
— Пожалуй, резонно, — согласился Виктор. — Пошли, ребята, прямо к общежитию.
Мишка увязался за дружинниками, предчувствуя что-то интересное. Они шагали тесной кучей — высокие, неуклюжие. Снег хлестал по их широким спинам, забивал нарядные каракулевые воротники. И только Санька Черных, маленький, щуплый чокеровщик, был не похож на остальных, казался среди них подростком. Силу Саньке заменяла бойкость. Он отличался неистощимой энергией, был известен в поселке как лучший плясун и первый заводила. И в этой затее Саньке Черных принадлежало не последнее место. Дорогою он не умолкал ни на минуту, распаляя остальных:
— Плюют они на нас! Заявился вчера в клуб верзила. Шарф навыпуск, ходит кандибобером. Шапку не снимает, курит. Без году неделя в поселке, а форсу короб! Я ему: «Сними шапку, брось курить!» А он дымок пускает и на меня ноль внимания. У меня руки чесались. Наставил бы ему фонарей!.. Хорошо, пришел его дружок, татарчонок, и увел. А то бы заварилось дело…
В общежитии почти во всех окнах горел свет. Поэтому дружинники снова принялись совещаться и решили, что будет спокойнее, если длинного парня вызвать на улицу и поговорить с ним без свидетелей. Но кто пойдет за ним? Виктор Маслов посмотрел на Мишку.
— Миньша, ты знаешь этого длинного? Сбегай за ним. Однако не сказывай, кому и зачем требуется.
Мишка давно уже сообразил, что дружинники собираются всерьез потолковать с Анатолием Юровым. Но поручение, по совести говоря, смущало его. Вызывать Анатолия Юрова ему не хотелось, а отказаться нельзя. И он пошел.
Когда вслед за его стуком раздалось: «Войдите!» — и Мишка распахнул дверь, на него пахнуло жаром. Чугунный верх плиты был оранжевым: жильцы не жалели дров. На плите попыхивал паром зеленый эмалированный чайник.
Смоленские парни играли за столом в шашки, Василий Сакынов, голый по пояс, ковырял иглой худую майку, Анатолий Юров лежал на постели, забросив за голову руки, и что-то насвистывал.
«Что от твоей чистой постели останется через несколько дней, урод несчастный!» — подумал Мишка.
Увидев Мишку, парни заулыбались.
— Пришел? Садись, чай будем пить, — пригласил Василий.
Смоленские приветливо ему кивнули.
Мишка присел на табурет, мучительно соображая, как ему быть.
— Как здоровье мамы, как сестренки? — спросил Василий Сакынов.
— Ничего…
На плите пофыркивал чайник. Время шло. Дольше пробавляться бесполезными разговорами или молча сидеть было невозможно: Виктор и его друзья могли подумать, что с Мишкой что-нибудь случилось. Мишка решительно поднялся, подошел к Анатолию Юрову и тихо сказал:
— С вами надо поговорить… Отдельно.
Анатолий удивленно посмотрел на него и насмешливо присвистнул:
— Фью-ю!.. Со мной? С одним?
Мишка боялся, что своенравный Анатолий заупрямится, не пойдет. Однако тот поднялся с кровати и вышел за Мишкой в коридор.
— Ну, что за секрет?
— Не здесь, на улице.
И — чудное дело! — Анатолий безбоязненно шагнул за ним в темноту. Но тут же чьи-то руки сорвали его с крыльца, и он очутился в стороне от входа. Дружинники плотно обступили его.
Со стороны можно было подумать, что идет самый мирный разговор.
Сначала Анатолий был ошеломлен, но быстро пришел в себя. Ссутулился, сунул руки в карманы.
— Вынь руки из карманов. Хуже будет, если мы их станем вынимать! — пригрозил Виктор Маслов.
— Кто вы такие? — хрипло произнес Юров.
Виктор сунул ему под нос крепкий темный кулак.
— Вот кто мы такие! Сказано — значит подчиняйся. Не в кошки-мышки пришли играть.
Юров еще больше втянул голову в плечи и вдруг кинулся вперед, надеясь прорвать окружение. Охнул. Из правой руки на снег упал складной охотничий нож.
— А за это у нас руки вырывают, — спокойно и мрачно проговорил Проша Борышев. — Не вздумай другой раз такими штучками играться. Река у нас широкая, глубокая, а лед толстый. Ясно? Ни папа, ни мама, ни родные не узнают. Мы таежники, разговор у нас короткий.
— Так вот что, — добавил Виктор Маслов. — Вчера в клубе ты не подчинился нашему дружиннику. Вот и пришли познакомиться с тобой, напомнить. Заруби себе на носу и товарищам своим накажи: приехали жить и работать по-хорошему — милости просим! Тех, кто станет уросить[1], не потерпим. Тары-бары разводить с тобою у нас нет охоты. Выкинешь другой раз какой фортель — тебе уже сказали, что из этого может получиться. А это возьми, пригодится картошку чистить. — Виктор сложил охотничий складешок и подал Анатолию. — Шуму поднимать не стоит. Все останется между нами. А теперь иди, не то простынешь.
Анатолий Юров шагнул на крыльцо сгорбившись, словно надсадился, поднимая что-то тяжелое.
Дружинники двинулись к клубу по перемещенным улицам. Метель свирепела. Ветер со свистом нес колючий снег по дорогам, завивал его вихрями над крышами низеньких домиков поселка Апрельского. Совсем рядом гудела растревоженная тайга.
— Вот эдак и надо действовать, круто заворачивать, — кричал восторженно Санька Черных, забегая вперед. — Круто, зато полезно!
Мишке сначала было немного неловко, что он обманом выманил на улицу Анатолия Юрова.
Восьмиклассница Андрея знакомится со своей матерью, сёстрами и братом. Тяжелая атмосфера в доме заставляет ее думать о возвращении в Шварцвальд, где она жила у приемных родителей. После радостных, а потом очень тяжёлых событий она поняла, что должна остаться в кругу родных. Для того, чтобы победить себя, победить зло, которое проявляется и в нас, и в наших ближних, нужна помощь Господа Иисуса. Андрея нуждалась в этой помощи, и Господь протянул ей Свою руку. Она охотно ухватилась за эту руку, и Господь вывел ее из трудностей.
Повесть А. Мандругина о годах первой мировой войны. В центре повествования — группа мальчишек из рабочего поселка Нахаловка. Автор рассказывает о том, как, сталкиваясь с бедностью и нищетой, социальным неравенством, наблюдая классовую борьбу, ребята постепенно начинают постигать идеи революции, включаются в революционное движение.
«Подарок с неба» – трогательно-добрая история о жизни, пути, о выборе ценностей, о том, чему нужно учить сначала себя, потом детей. … С неба прилетел ангел и взял мою душу. Он отнес меня прямо к Богу и тот, усадив меня на колени, сказал: «Это еще не конец истории, и ты в ней сыграешь решающую роль». Он вновь отдал меня ангелу и тот спустил меня на землю, в огромный город, где я встретил тебя. И что мне теперь с тобой делать? И какую решающую роль я должен сыграть? Бог так мне и не сказал. Для детей 5-12 лет.
В документальной повести автор рассказывает о судьбах бывших беспризорников, среди которых находился сам, об огромной заботе партии и государства о детях, оставшихся без родителей и крова в тяжелые годы гражданской войны. Путь от беспризорника до генерала Советской Армии прошел герой этой повести. Для детей среднего школьного возраста.