Земля любви, земля надежды. По праву любви. - [62]

— Что ты тут делаешь среди ночи? — спросил он Марселло.

— Я пришёл сюда попить воды, — соврал тот. — А как ты здесь оказался?

— А я услышал шум на кухне и зашёл посмотреть, — тоже соврал Маурисиу.

— Ну, извини, если я тебя разбудил, — повинился Марселло и вдруг спросил: — А что это у тебя за узелок в руках?

— Так, ерунда... — туманно ответил Маурисиу, поспешно покидая кухню.

Марселло, оставшись один, не отказал себе в удовольствии доесть курицу до конца, а утром Нока не переставала удивляться:

— Ума не приложу, как сюда могла забраться собака! Представляете, она съела всю курицу и даже косточки изгрызла!

Заглянувший на кухню Маурисиу спросил её:

— Где чай для моей матери?

— Сейчас я его отнесу, — ответила она.

— Не стоит, я сам, — сказал Маурисиу, ставя на поднос чашку с чаем. — Заодно и спрошу, как она себя чувствует.

Но прежде чем отнести чай Франсиске, он зашёл к себе в комнату и положил в чашку несколько листков травы, раздобытой им накануне ночью. «Это мой долг, так будет лучше для всех», — мысленно убеждал он себя, ожидая, когда заварится трава.

А тем временем Рита спросила у Форро о ночном шуме, который она тоже слышала, и, узнав, что под покровом темноты сюда приходил Маурисиу, всполошилась:

— Я должна поспешить туда, пока он не натворил беды!

Маурисиу она нашла плачущим во дворе: он не смог осуществить свою затею и в последний момент выбил чашку из рук матери.

— Я знаю, сынок, что ты собирался сделать, — сказала Рита, взяв его за руку.

— Я не смог, бабушка, ведь это же всё-таки мой брат, — сквозь слёзы проговорил Маурисиу.

— Да, он тебе не враг, и хорошо, что ты вовремя остановился.

— Мой враг — сеньор Фарина, — ледяным голосом сказал Маурисиу, и его слёзы моментально высохли.

А Фарина тем временем всячески поносил Маурисиу:

— Твой сын ненормальный, Франсиска! Его место в психушке! Сегодня он только ошпарил тебя, а завтра, того и гляди, вздумает отравить!.. Посмотри, что это за листок в чашке, он не похож на чайный! Как он оказался здесь?

Франсиска не увидела ничего странного в прилипшем к донышку листке, сказала, что это всего лишь крупная чаинка. Нападки на сына были неприятны ей, и она взмолилась:

— Прошу тебя, перестань наговаривать лишнее на Маурисиу. Не заставляй меня выбирать между мужем и сыном!

Фарина, вняв её мольбам, умолк, но позже попросил Марселло разузнать, почему Маурисиу выбил чашку с чаем из рук Франсиски.

— Только никому не говори, что выясняешь это по моей просьбе, — наказал он Марселло, и тот пообещал хранить их договор в тайне.

А между тем Маурисиу сам рассказал Беатрисе, какую траву положил в чай и почему в конце концов не позволил матери выпить тот настой:

— Когда мама уже взяла чашку в руки, я вдруг отчётливо понял, что её ребёнок — это мой брат и у нас одна кровь, он живой... И я не смог поднять на него руку... Я должен бороться не с ним, а с Фариной!

— Господи! Маурисиу, что ты ещё задумал? — испугалась Беатриса. — Ты пока ничего не предпринимай, пожалуйста! Возможно, ты ошибаешься насчёт сеньора Фарины.

— Хорошо, давай заключим с тобой договор, — предложил Маурисиу. — Будем пристально наблюдать за Фариной, и, если убедимся, что он действительно порядочный человек, я не стану ничего делать.

— А если нет?..

— Тогда ты будешь моим союзником и поможешь мне разделаться с ним!

Вскоре брат и сестра получили возможность убедиться в непорядочности Фарины. Правда, по отношению к Марии, а не к ним, но это в данном случае не имело существенного значения. Если он оказался способным обокрасть Марию, то вполне вероятно, что не пощадит и других ради собственной наживы.

Вскрылось это спустя несколько дней, а пока счастливая Мария представляла Тони своим добрым друзьям — семейству Винченцо.

Те были рады встрече с ней, но никак не могли взять в толк, о какой земле, расположенной неподалеку, идёт речь.

— Прости, Мария, но, насколько я знаю, здесь везде на земле живут хозяева, — сказал Винченцо. — Ты ничего не путаешь?

— Нет. У меня есть купчая и карта, заверенная землемером!

— Ну ладно, завтра посмотрим карту и поедем на твою фазенду. А сейчас — за стол! — распорядился Винченцо.

Однако смутное беспокойство не покидало его, и во время ужина он попенял Марии за неосмотрительность: как можно было покупать фазенду, не осмотрев её заранее! Мария ответила ему то же, что отвечала всем задававшим ей этот вопрос:

— Купить эту фазенду мне посоветовал сеньор Фарина, а ему я доверяю полностью.

Констанция и Винченцо недоуменно переглянулись, и Тони, заметив это, спросил у них:

— Вы, кажется, не разделяете мнения Марии? Почему? Это касается сеньора Фарины? Или той фазенды, которую он ей присоветовал?

Хозяева дома оказались в затруднительном положении: высказывать свои сомнения насчёт Фарины им не хотелось, но что-то ответить было необходимо, и Констанция взяла на себя этот труд.

— Дело в том, — сказала она смущённо, — что мы дружим с Фариной много лет, но даже нам неизвестно, откуда взялось его состояние.

— Констанция, лучше помолчи, а то сболтнёшь лишнее! — одёрнул её Винченцо, но тут вдруг подала голос Катэрина, молчавшая весь вечер:

— Мама права. Разговоров у нас в доме было много, но в самом деле никто не знает, как и когда разбогател сеньор Фарина.