Земли Чингисхана - [58]

Успех революции был обеспечен, прежде всего, националистической идеологией, которую продвигали лидеры «Союзной лиги» («Тунмэнхуй»), основанной Сунь Ятсеном в 1905 году. Сам Сун Ятсен выражался следующим образом:

«…с тех пор как маньчжуры вторглись в Китай, прошло уже более 260 лет, любой ханец, даже ребенок, встретив маньчжура, сразу узнает его и никогда не примет за ханьца (выделено мной. — К. П.). В этом — суть национализма. Следует, однако, понять один очень важный момент: принцип национализма отнюдь не предусматривает изгнания из нашей страны каждого иноплеменника, а предполагает лишь положить предел захвату иноплеменниками власти, принадлежащей нашей нации…

Ныне, видя, что волна китайской национальной революции вот-вот хлынет на берег, маньчжуры начали проводить политику вытеснения ханьцев. Они постоянно повторяют, что их предки обладали сплоченностью и военной мощью и поэтому, мол, покорили ханьцев, что они всегда будут столь же сильны, чтобы вечно господствовать над другими. В основном эти слова правильны. Однако существует и еще одна, притом наиболее важная причина, по которой мы до сих пор терпим притеснения чужеземцев: у нас нет организации. Если же мы, ханьцы, обретем такую организацию, сила наша в миллионы раз превзойдет силу маньчжуров, и тогда нам нечего бояться, что национальная революция кончится неудачей.

Мне приходилось, однако, слышать высказывания, будто целью национальной революции является уничтожение маньчжуров как нации. Это большая ошибка. Причины национальной революции в том, что мы не желаем, чтобы маньчжуры уничтожали нашу государственность и управляли нами. Мы стремимся свергнуть их правительство и возродить наше национальное государство. Таким образом, мы питаем ненависть не ко всем маньчжурам, а лишь к тем из них, кто чинит вред ханьцам. Если во время революции маньчжуры не будут мешать нам, то нам незачем враждовать с ними».[130]

В качестве комментария следовало бы отметить, что хотя декларативно революционеры не стремились уничтожить маньчжуров как нацию, тем не менее последующим поколениям ханьских политиков, кажется, это удается. Здесь я далек от выставления каких-либо моральных оценок, но факт остается фактом. Маньчжуры, как нация, исчезают и ассимилируются в ханьском массиве.

Квинтэссенцией революционной программы стали следующие лозунги: «Изгнать маньчжуров», «Воссоздать Чжун-го», «Установить республику и уравнивание земельной собствености». В «Союзной лиге», основанной Сун Ятсеном, состояло также тайное общество «Гуанфухуй» («Общество восстановления старой власти»), т. е. национальной ханьской власти. Таким образом, основной задачей революционеров являлась ликвидация маньчжурского государства Дайцинго и воссоздание ханьского — Чжунго.

«Революционеры не скрывали своих целей и тем самым подчеркнули, что в период с 1683 года, когда были уничтожены последние органы старой государственности китайцев, Чжунго (Китая) не существовало, хотя современные китайские историки старательно затуманивают этот факт, рассуждая о непрерывности китайской государственности».[131]

12 февраля 1912 года от имени малолетнего императора Пуи был подписан акт отречения от престола. А в сентябре 1912 года Сунь Ятсеном и его товарищами была создана националистическая партия Гоминьдан. Вслед за свержением маньчжурского владычества, Китайская империя рухнула и развалилась в соответствии с историческими границами составляющих ее территорий.

В 1911 году произошло восстановление суверенной государственности Тибета, называемого китайцами Сицзан (Западное Хранилище Драгоценностей).

В 1911 году во Внешней Монголии (в Халхе) началось восстание, и уже в 1912 году она заявила о независимости, которая тут же была признана Российской империей и по договору от 21 октября 1912 года с правительством Урги (Улан-Батор) Россия приняла на себя протекторат над Урянхайским краем.

Любопытно, что китайская «Великая смута» началась на несколько лет раньше российской, но и закончилась несколько позже того момента, когда товарищ Сталин приступил к наведению порядка в СССР. Между прочим, русские товарищи в свое время немало помогли китайским товарищам в деле преодоления государственного развала. Это свидетельствует о том, что в политике (по крайней мере в русско-китайских отношениях) далеко не всегда присутствуют нравы волчьей стаи. Конечно, стремление воспользоваться слабостью соседа иногда берет верх, но и взаимопомощь встречается также.

Итак, в китайской «замятне» участвовало несколько сторон — националистическая партия Гоминьдан, которую в 1925 году возглавил будущий генералиссимус (1927 г.) Чан Кайши, искавший опору в державах Запада, китайские коммунисты, поддерживаемые Советской Россией, «маньчжурская партия» (возглавляемая сначала Юань Шикаем, затем Чжан Цзолинем, погибшим в результате покушения в 1928 году) и ее японские друзья. Япония весьма удачно воспользовалась всеми этими неурядицами и, имея в качестве прикрытия бывшего императора Пуи, предъявила свои претензии на территорию Маньчжурии.

Маршал (с 1920 г.) Чжан Цзолинь, маньчжур по происхождению, не умевший даже писать и читать по-китайски, некоторое время вел борьбу за центральную власть, вернее, за контроль над ханьскими областями, однако после поражения от У Пэйфу, командующего войсками Чжилийской провинции, провозгласил в 1922 году независимость Маньчжурии.