Зелимхан - [14]

Вчера, вернувшись из поездки, он твердил жене о сладостном отдыхе на берегу Черного моря, а думал больше о ближайшем свидании с прелестной вдовой полицейского пристава. Тощая, будто изголодавшаяся на скудных харчах ворчливой мачехи, жена давно не волновала его, хотя в свое время он женился на ней по любви. Она все же старалась задобрить придирчивого и вечно раздраженного мужа: сама, не доверяя прислуге, делала все лучшие покупки, следила за тем, чтобы стол был обилен и изыскан. Вот и сейчас ее нет — ушла с кухаркой на базар.

Раздался телефонный звонок. Дубов выдвинул из-под кровати шлепанцы и, подойдя к маленькому столику, взял трубку.

— Я слушаю... Кто-о?.. Плохо слышу, — он подул в трубку. — А-а, Анечка, это ты? — полковник настороженно оглянулся на дверь. — Дольше меня поживешь на свете, милая! Да, да. Приехал... Собирался позвонить тебе, а ты взяла и опередила меня... Нет, не говори так, я никогда не забываю тебя... Подожди минуточку, кто-то стучится ко мне. Да, да, буду на службе, зайди обязательно, есть разговор, — он бросил трубку и, взяв со стола свежие газеты, крикнул: — Кто там?

Никто не отозвался.

— Ну, кто там? — крикнул он опять и, открыв двери, выглянул в коридор.

— Это я, Антон Никанорович. Вы кому это кричали? — во мраке коридора маячила горничная, запятая утренней уборкой.

— Тьфу, глухая дура. Не можешь отозваться, что ли? — сплюнул полковник. Однако обрадованный тем, что это не жена, которая непременно стала бы допытываться, кто и по какому поводу звонил, он вернулся обратно в спальню.

За окном на площади офицеры по отделениям муштровали молодых солдат.

— Шире шаг, шире шаг! — кричал коренастый черноусый офицер, вытянувшись, как на смотру.

Второй обучал своих солдат штыковой атаке, третий под самым окном полковника гаркал:

— Винтовки на-а пле-е-чо!.. Отставить!

Один из солдат проделывал воинские манипуляции медленно и неумело. Офицер неоднократно брал у него винтовку и показывал, как это делать.

— Тьфу, мерзавцы, до чего дожили, — выругался Дубов. — Дать бы разочек по морде этой скотине, вот и получилось бы! Нашел с кем нянчиться.

Жена вернулась с базара. В этот момент опять зазвонил телефон, и полковник снова подошел к столику. Оказалось, что адъютант хочет выяснить, как отвечать офицерам штаба, ожидающим появления начальника. Настроение Дубова сразу испортилось. Заметившая это жена спросила:

— Кто это, Антоша? Что-нибудь случилось?

Но муж не ответил, он бросил трубку и пошел в другую комнату одеваться.

За завтраком Дубов был хмур и молчалив. Выпил черного кофе с коньяком и молча ушел на службу.

Озабоченные неприятностями сотрудники встретили своего начальника довольно прохладно. А он, как обычно, ответив на их приветствия кивком головы, прошел к себе в кабинет. Адъютант почтительно последовал за ним. Строгим глазом Дубов оглядел свою служебную обитель и привычно уселся в мягкое кресло, обитое желтой кожей.

— Ну, докладывайте, что здесь у вас нового? — спросил он адъютанта, подвигая к себе большую папку с бумагами, лежавшую на краю большого письменного стола.

— Антон Никанорович, смею доложить вам, вчера петропавловские казаки и драке убили своего атамана, а из тюрьмы...

— Что-о?.. Казаки убили своего атамана? — взорвался полковник, вскакивая с места. — Это что ж такое?!

Адъютант стоял с таким виноватым видом, будто убийство совершено не петропавловцами, а им самим.

— Так уж случилось, — робко произнес он. — Причина еще не установлена. Сегодня только выехали туда.

— Кто выехал на место? — полковник опять опустился в кресло и принялся теребить карандаш, пока не сломал грифель.

— Судебный пристав и следователь, — отрапортовал адъютант. — В сообщениях оттуда пишут, что скандал возник из-за земли.

— Земля? — полковник поднял глаза. — Только и слышишь здесь о ней, о земле! Разве мало ее у казаков? — Дубов вышел из-за стола и прошелся по кабинету. — Генералу сообщили об этом?

— Нет, не сообщили, ваше благородие, ждали вашего приезда.

— Ведь еще месяц назад я просил судебного пристава поехать туда и выяснить, в чем там дело, — вспомнил полковник, заметно успокаиваясь. — Оттуда поступали жалобы, что атаман лучшими землями наделяет своих родственников. А теперь чего ж ехать! — вздохнул полковник и, вернувшись к столу, опустился в кресло.

— Кто ж мог подумать такое? — вставил адъютант.

— Думать надо, всегда надо думать, господин капитан, — снова повысил Дубов голос, не поднимая глаз от бумаг в уже раскрытой им папке.

Капитан молча ждал распоряжений, с тревогой косясь на бумаги:

— А это что такое? — взревел полковник, потрясая бумажкой перед самым носом капитана.

— Ваше высокоблагородие, это тоже случилось вчера, на рассвете, — еле вымолвил адъютант, не слыша своего голоса и зачем-то пытаясь заглянуть в донесение из тюрьмы, которое видел уже десять раз. — Ночью звонили к вам на квартиру, трубку взяла ваша супруга...

— Супруга! — взвился Дубов. — Кто здесь начальник округа, я или моя жена?!

— Вы, ваше высокоблагородие, — козырнул капитан, — но супруга ваша изволила сказать, что вы устали с дороги...