Зелимхан - [40]

«Я здесь. Иди сам и приведи войска. Русские только, не мусульманские».

Тогда начальник приказал стрелять в пещеру. Бомбардировка продолжалась до заката солнца. Зелимхан же сидел спокойно и не стрелял. Когда войска перестали стрелять, Зелимхан произвел четыре выстрела, которыми убил двух и поранил двух. Тогда начальник округа стал посылать для переговоров людей. Зелимхан ответил:

«Скажи начальнику, чтобы он сейчас по телеграфу просил прощения всем, кто сослан и арестован из-за меня. Если к полночи не передадут мне ответа, что они помилованы, то я уйду из пещеры, хотя бы все русские войска ее окружили».

И действительно ушел, — заканчивает свое донесение Саадуев.

Поиски, о которых телеграфировал Моргания, ни к чему не привели. Зелимхан ушел. Просто. Почти как из дому, почти как тогда, когда не был еще абреком. Перед зарей. Когда лег в ущелье туман.

Когда лег в ущелье туман, Зелимхан скользнул из пещеры. Вниз. На дно. Он омылся в речке, сделал намаз и пополз вверх, по скату, на котором оцепление.

— Два пластуна сидели. Один направо сидел, другой налево сидел. Я иду — смотрю, они сидят — тоже смотрят. Тогда я на середину пошел между ними, тогда они к скалам прижались. Чтобы, как скалы, быть. Я пришел, ничего не сказал. Я прошел, они ничего не сказали. Баркалла! В каждом деле на полчаса надо терпение иметь.

Власть меньше всего предполагала этакую гениальную упрощенность ухода и, сконфуженная, ударилась в версетворчество. Были спешно созданы три версии:

«Прежде чем открыть стрельбу из орудия, в пещеру был послан переговорщик, один из родственников Зелимхана. Войдя в пещеру, он быстро вышел оттуда и начал кричать, что в пещере никого нет.

По словам очевидца, крик этот удручающе подействовал на весь отряд, считавший на сей раз Зелимхана своим трофеем.

Прежде чем начальник отряда отдал приказ об осмотре пещеры воинскими чинами, к пещере со всех сторон начали ползти якобы любопытные чеченцы, и этого муравьиного нашествия нельзя было остановить никакими приказаниями. По осмотре пещеры одни из любопытных остались в ней до прибытия воинских чинов, другие же быстро разошлись по разным направлениям скалы. В этой проделке переговорщика, как говорят, и кроется секрет побега. Говорят, что Зелимхан, когда вошел переговорщик, был в пещере, и все это якобы несдержанное любопытство чеченцев было заранее придумано и подготовлено.

Всех чеченцев, которые ползли к пещере, как муравьи, никто не догадался сосчитать, а еще в лучшем случае остановить, а потому с ними на обратном пути беспрепятственно мог выползти разбойник.

Версия вполне вероятная.

Ввиду именно этой версии, переговорщик и часть чеченцев, оставшихся в пещере, и были арестованы.

По другой версии, Зелимхан скрылся из пещеры ползком, вверх по скале. И действительно, кровавые следы до вершины горы были, но чьи они, этого определенно, конечно, нельзя сказать. Сильный же туман горный не давал возможности часовым разглядеть ничего на расстоянии даже нескольких шагов. Сама природа как будто приходит на помощь к Зелимхану, и туземное население это учитывает как покровительство свыше.

По третьей же, чисто народной версии, исчезновение Зелимхана произошло значительно проще. Перед рассветом, после того, как стихла стрельба, из пещеры внезапно вылетел закутанный в башлык и обвязанный кругом бряцающим и звенящим оружием чеченец — стремглав бросился под кручу. Стоявшие на часах и ошеломленные в первую минуту казаки бросились за ним. На всех постах и в отряде поднялась суматоха. Крик, шум, выстрелы.

В результате же оказалось, что бесстрашно бросившийся в бездну, закутанный абрек была кукла, сделанная Зелимханом из бурки, самовара внутри и других побрякушек. Все бросились ловить куклу, а Зелимхан в это время скрылся.

Версию эту проверить трудно, но она далеко проще и, пожалуй, правдоподобнее других».

СМЕРТЬ ЗЕЛИМХАНА

«Когда восемь месяцев прошло, Бици и Зезык в Сибирь отправили. Кеклхоевых — Нелхоевых отправили. Когда восемь месяцев прошло с тех пор, как Зелимхан Андроникова убил.

Бици и Зезык в Минусинске были. В Минусинск писал им Зелимхан:

— Хорошо живется или плохо живется? Если плохо живется, я пойду в Турцию и оттуда с войском вернусь забрать вас.

— Отцу мы не могли писать. Мы так просто… знакомым писали. Что ничего — хорошо живется нам.

Мы так писали, а начальство иначе писало. Начальство иначе пиасало. Начальство вместо наших писем свои письма вкладывало, и писало начальство:

«Нам плохо живется из-за тебя, страдаем мы. Зачем ты заставляешь страдать нас, дорогой отец? Лучше было бы, если бы перестал ты абреком быть и пришел бы к начальству»

Отец знал, что Бици такое письмо не хочет написать

Что чужое письмо — такое письмо.

В газете мы прочли, как отец из пещеры ушел, и которые в Минусинске русские жили, приводили к себе нас… Чтобы мы об отце рассказывали.

Потом написали знакомые, что наш дом в Харачое пластуны сломали. Что по бревнам разнесли дом. Мать тогда сказала:

— Разве можно дом ломать? Ведь его строили.

Потом у нас Ахмат умер. У Зезык Ломали умер. Мать плакала тогда, когда Ломали умер.

— Мужу, — говорила, — жалко будет. Если муж Солтумарада не отомстит, кто теперь за Солтамурада отомстит? Потом написали знакомые, что сто девять наших родственников в Сибирь выслали.