Зеленый свет - [3]

- Плевать мне на их цели! Я хочу летать. Если бы не они, у меня не было бы никаких шансов снова выйти в космос. Вам этого не понять!

- Да, мне не понять. Закон - не каприз ученых. А что, если бы ваш полет оказался последним камнем, вызвавшим лавину? И после него вся атмосфера расползлась бы, подобно сопревшему носку.

- Преувеличиваете, шеф!

- Вряд ли очень сильно. К тому же вы не одиноки. За последний год мы пресекли три таких попытки. Люди рвутся в космос, не думая о том, что оставят позади.

- И много мне светит?

- Не знаю. Возможно, суд учтет ваши прежние заслуги. В противном случае - пожизненное заключение.

Еще через неделю на прогулке к нему подошел охранник - здоровенный молодой громила, стриженный под бобрик.

- Капитан Чалмер?

- Чего тебе?

- Не смотрите на меня. Идите спокойно. Я помогу вам бежать. Завтра вас повезут в город, меня назначили в конвой.

- Зачем рискуешь?

- Хочу в космос. Возьмете?

- Возьму. Вместе на метле полетим.

- Я выяснил: ваша ракета все еще в шахте. И охрану сняли. Оставили каких-то двух новобранцев. Они больше в палатке спят, чем караулят.

- А этот высокий, мой приятель? Мне без него не вытянуть.

- Всю вашу команду повезут вместе.

- Что ж, с богом, коли так. Действуй, как сможешь, за мной не пропадет.

Они лежали в десяти метрах от входа в шахту, в густой высокой траве, ожидая, когда часовому надоест взад-вперед прогуливаться по солнцепеку. У Карла все дрожало внутри от страха и нетерпения. Их вот-вот хватятся и поднимут общую тревогу. Правда, вряд ли у этих парней есть в палатке рация, но все равно обратной отсчет времени начался.

От бессонных ночей сильно ныли ноги. Часовой повернулся и стал смотреть прямо в сторону Чалмера. Карл вжался в землю всем телом, даже лицом и почувствовал, какая земля мягкая и теплая - ноги сразу стали успокаиваться, затихать. Лежащий рядом беглый охранник пошевелился, и Карл понял, что можно расслабиться - часовой пошел в другую сторону.

Он поднял голову и увидел, что все вокруг пронизано зеленым светом то ли от травы, то ли от окружающего поляну густого ельника. И свет этот почему-то напомнил ему мать - не прямо мать, а сначала тот зеленый абажур, который в детстве, во время его болезни горел всю ночь и освещал мать, спавшую рядом на стуле. И еще что-то он напоминал - этот неожиданный и в то же время давным-давно знакомый свет.

Он никогда, во всяком случае в своей взрослой жизни, не смотрел на землю. Даже подлетая к ней из космоса, он ловил на экране только маяк порта - все остальное мешало точной наводке. Но то, что происходило с ним сейчас, вызывало в нем робость и трепетное благоговение: и успокаивающее тепло, и запах хвои, и свет, которым он весь наполнялся - через глаза, уши, через каждую пору своего тела.

"Старый сентиментальный дурак, - подумал он, - нервы сдают, вот и расклеился".

А в голову пришла странная мысль, как будто это не он думал, а что-то через него думалось: "Космос один, он не разделен на бесконечное множество ближних и дальних миров, а в каждой своей точке дан весь и сразу. Погибнет Земля, превратившись в сухую безжизненную глыбу, и постепенно закончится все, расползется, как тот носок, о котором говорил следователь".

Земля ведь тоже космос, такая же таинственная и бездонная, а для него особенно, потому что здесь, в этом зеленом свете, продолжает жить давно ушедшая мать, друзья, которых он никогда больше не увидит, и мечты, которым не суждено сбыться.

Его толкнули в бок, и он понял, что можно встать. Спускаясь в шахту, он все оглядывался на этот впервые увиденный мир, все медлил, пока его грубо не сдернули вниз.

Ракета, объятая пламенем, вырвалась из земли. Карл лежал, впившись глазами в экран, на котором ничего не было, кроме пустой, бесконечной шири неба.

"Я лечу! Лечу!" - звенела в нем гибкая, натянутая струна.

- Пора, поворачивай, - крикнул высокий.

Чалмер кивнул, но не изменил курса.

- Ты что, - орал напарник, - скорее! Нас уничтожат!

Карл увидел, как на экране сверкнул, стремительно приближаясь, лазерный луч, но не шелохнулся, только онемевшие пальцы все сильнее сжимали ручки управления. Затем с отвратительным звуком лопнула обшивка, и корабль начал медленно разваливаться на куски. Последнее, что видел Карл, была Земля, по-прежнему, до самого горизонта наполненная зеленым светом.