Неприятельская граната угодила под командирскую рубку, где сложен был динамит, взорвала его и прошла глубже, в машинное отделение, пробив магистральную трубу. Взрывом обожгло вахтенных машинистов, поранило кочегаров. Старший механик метался по палубе, отыскивая командира.
— Товарищ командир, — остановился он над лежащим около орудия Маркиным, — товарищ командир, машина испорчена, магистраль перебита!
Маркин понял — это конец! Большего он не может требовать ни от корабля, ни от его команды. С трудом поднялся, встал, пьяно пошатываясь.
— Товарищи моряки, разрешаю оставить корабль. Спасайся, кто может!..
…Прыгали за борт. Плыли к берегу на досках, обгорелых бревнах, плыли без всего, надеясь лишь на силу своих рук. А вода вокруг плывущих вскипала от пулеметных пуль белых. Судорожный взмах руки, короткий стон — один пошел ко дну… второй… третий. Шлюпки с «Прыткого» и разведочные катера подбирали плывущих.
Лишь на катерах, в безопасности, вспомнили:
— А где-же командир? Где товарищ Маркин? — забеспокоился молоденький вахтнач, стоявший с Маркиным ночную вахту. — Стыдно нам, товарищи! Свою шкуру спасли, а командира забыли!
— Вон он! — крикнул клешник-балтиец. — На канонерке остался! «Ваня», горел, размахивая пологом черного дыма, словно просил о помощи. А на носу канонерки виднелась одинокая фигура Маркина.
Клешник прыгнул за борт катера и поплыл. Чудовищный его клеш вздулся пузырями. Плыл, ныряя от пуль глубоко под воду. На полдороге к канонерке увидел, как Маркин поднес к виску наган. Выстрела не услышал, лишь увидел, как тело командира упало на палубу. Тогда повернулся и, тяжело отдуваясь, поплыл обратно к катеру.
* * *
Маркин выполнил свою задачу до конца. Получившая повреждения белая эскадра задержалась у Зеленого острова и здесь ее настигли главные силы красной флотилии. В ночном бою белые были разбиты, потеряв свое флагманское судно «Труд». Оно выбросилось на берег и легло борт о борт с полусгоревшим «Ваней», вынесенным сюда течением.
Это была последняя попытка белых сражаться с нами на воде. После боя у Зеленого острова они ушли с Камы в Белую и заминировали за собой ее устье.
Но это были последние судороги белых. 1 июля, красные вступили в Пермь.
Началось освобождение Урала от белых.
