Зелёные и серые - [11]

Это, вероятно, было самое худшее, что он мог сказать. Тонкие плечики Меланты внезапно напряглись, и она опять полностью замкнулась.

– Я очень устала, – сказала она вдруг совершенно безжизненным голосом.

Стена отчуждения между ними возникла снова.

– Могу я где-нибудь немного полежать?

– Конечно, – сказала Кэролайн, бросая на Роджера расстроенный взгляд.

В его глазах отразилось удивление. Очевидно, он даже не понял, что натворил.

– Тебе лучше на диване или на кровати?

– На диване, – ответила Меланта, слегка покачнувшись, когда вставала. – Нет, все нормально – я сама дойду, – добавила она, увидев, что Кэролайн шагнула к ней. – Спасибо.

Она вышла из кухни. Через минуту Кэролайн услышала слабый, но недвусмысленный звук – скрип пружин, осевших под весом тела.

– Ну, ты даешь! – сдерживая голос, накинулась она на Роджера. – Тебе не приходило в голову, что, может, именно полиции она и боится?

– И что? – так же тихо возразил Роджер. – Ты хочешь подсластить пилюлю или объяснить ей реальную ситуацию? Раз она не хочет помощи от нас, ей придется пойти в полицию. Если ты только не хочешь выбросить ее обратно на улицу.

– Роджер, она напугана, – терпеливо произнесла Кэролайн. – И то, как ты давишь на нее, никак не поможет.

– Возможно, – повернувшись, сказал Роджер и взял в руку нож, которым Кэролайн резала сыр. – Но не думаю, что было очень умно оставлять вот это у нее на виду.

– Да это нелепо, – убежденно сказала Кэролайн. Однако, взглянув на нож, почувствовала, как по спине побежали мурашки.

– Угрожают-то ей.

– Отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки, – напомнил Роджер, кладя нож на стол. – Слушай, я знаю, как тебя развозит, когда дело касается обиженных…

– Так нечестно.

– …но факт состоит в том, что мы ничегошеньки о ней не знаем, – невзирая на протест, продолжал Роджер. – И даже если сама девочка не представляет угрозы, то может поставить нас в опасное положение самим фактом пребывания здесь.

Он махнул рукой в сторону гостиной.

– Если, например, тот, кто начал дело, решит прийти и закончить его.

Кэролайн покачала головой.

– Я думаю, это связано с ее семьей, – сказала она. – Домашнее насилие; вероятно, отец или отчим.

Роджер нахмурился.

– С чего ты взяла?

– Помнишь, как она глянула на тебя, когда я в первый раз спросила ее о семье? – спросила Кэролайн. – Она нервничает в твоем присутствии.

– Интересная теория, – пробормотал Роджер. – Проблема в том, что она смотрела не на меня.

Тут нахмурилась Кэролайн.

– Ты уверен?

– Совершенно, – ответил он. – Потому что сначала я подумал то же, что и ты. На самом деле она проверяла, запер ли я дверь, а затем быстро осмотрела сам балкон.

– Балкон?

Роджер пожал плечами.

– Она же появилась оттуда. Если смогла она, почему не может кто-то другой? И не забудь о нашем хрипатом друге с таким удобным регулятором света в кармане. Если это случай семейного насилия, то мы имеем дело с весьма странной семьей.

– Ты прав, – вздохнув, призналась Кэролайн. – Что же нам делать?

– Интересный вопрос, – произнес Роджер, проводя пальцем по ручке ножа. – Мы не можем никого вызвать: ни полицию, ни охрану семьи и детства. Девчонка просто снова исчезнет. И выгнать ее тоже нельзя, не среди ночи же.

– Значит, она остается? – спросила Кэролайн.

– По крайней мере, на ночь, – сказал он без всякого энтузиазма. – Может, завтра она будет поразговорчивее.

– А если нет?

Роджер шумно вздохнул.

– Будем все же надеяться, что да.

Ужин в тот вечер был спокойным, но несколько напряженным, во всяком случае, для Роджера. Все шло хорошо, пока он обсуждал с Кэролайн подробности ее рабочего дня или недавний политический скандал на севере штата. Но все его словесные кульбиты встретили у Меланты не больше энтузиазма, чем прошлогодние предвыборные обещания у избирателей. Возможно, Кэролайн права – девочка действительно боится его.

Кэролайн преуспела несколько больше. Она сумела вовлечь Меланту в разговор о ее увлечениях, любимой еде и музыкальных пристрастиях. Первые вращались вокруг рисования и садоводства, вторые включали греческую и марокканскую кухню и любые морепродукты, третьи влекли ее мысли к современным поп-дивам, о большинстве из которых Роджер никогда не слышал.

Но все попытки перевести разговор на события предыдущего вечера приводили либо к молчанию, либо к быстрой перемене темы.

Все же девочка была вполне вежлива, а ее манеры за столом выдавали приличное воспитание. Она также поспешила похвалить безыскусную запеканку из макарон, сыра и помидоров, которую Роджер с Кэролайн дружно забраковали.

Все это, разумеется, совершенно не означало, что она не могла зарезать их ночью. Загружая тарелки в посудомоечную машину, Роджер решил забрать острые ножи в спальню, перед тем как лечь спать.

Атмосфера немного оживилась, когда они убрали со стола и перешли в гостиную. Кэролайн достала колоду карт, и Меланта сразу с энтузиазмом включилась в игру; впервые она действительно стала похожа на двенадцатилетнюю девочку.

Но странности продолжались. Для некоторых карточных комбинаций она употребляла необычные выражения, иногда издавая восклицания на иностранном языке, который Роджер не мог определить. К тому же, после того как они переиграли карточный репертуар Кэролайн, Меланта научила их новой игре, о которой супруги никогда не слышали.