— Ну, я вам так не дамся, забью их всем молотом своим!
— Да как же Прокоп? — спросил Аким, — их там почитай пятеро.
Прокоп схватил одной рукой молот, а другой как была Нюрка в руке со сковородой, так притянул к себе и крепко прижал, да так что ее большие груди колыхнулись и едва сорочку не порвались, сплющившись о могучее тело кузнеца.
«Да где же эти бесы или ангелы, что обещали оружие?» — подумал Аким.
Но отвлекся, залюбовавшись большими титьками поварихи.
«Эх, жаль не успел мой приятель помять их всласть, теперь поляжем в бою неравном!»
Но перед глазами побежали зеленые буковки, и возникла надпись
«Создать оружие?»
«Да, только из чего создашь-то его?»
Он посмотрел по сторонам ища палку, дубину или лом железный, но тут случилось нечто удивительное.
Блямк!
«Оружие создано».
— Ой, что это?! — повариха отскочила от Прокопа.
На зарёванном лице удивление.
Грудь ее приподнялась как у молодухи и сквозь плотную льняную ткань проступили соски.
— Да что же это?!
Между сосками возникла дугой жужжащая молния и ударила в сковороду и, отразившись в молот кузнеца. Грудь опала, как и была, а в руках кузнеца по молоту начали бегать огоньки пощелкивая.
— Что за наваждение бесовское?! — буркнул Прокоп и ударил молотом по наковальне стараясь стряхнуть их с молота.
Наковальня разлетелась на куски, а пень дубовый, на котором она стояла, ушел глубоко под землю. Стены каморки пошатнулись, как при небольшом землетрясении. Все трое подошли к яме и посмотрели.
— Мать честная, — пробормотал кузнец, — это как? — он посмотрел на Акима.
— Это все бесы или ангелы во мне, я так думаю…., — неуверенно ответил Аким.
Нюрка-повариха была более сообразительной.
— Ангелы или бесы, нам сейчас не до разницы, они нам чудесную силу через Акима дают. Я думаю так. Тронь мои титьки Прокоп.
Тот неуверенно потрогал. Грудь сразу же приподнялась и между сосков возникла жужжащая дуга молнии. Нюрка повертела телом, но молния как была между сосков, так и осталась, только тускнеть начала ослабевая. Но повариха ненароком повернула сковородку в сторону молота. Молния сорвалась и ударила в молот. Тот сразу же покрылся искорками.
— Вона оно что! — удовлетворенно хмыкнул Прокоп, — сковороду свою ты должна направить на мой молот.
Снаружи раздался страшный утробный крик, как будто леший прокричал, сильный нетерпеливый стук в дверь и вопль барина.
— Чего затаились, а ну выходи или сейчас подожжем вас, сами вылезете как крысы из амбара.
— Ну что други мои, надо бежать как-то,— сказал Аким.
Нюрка посмотрела на крепкую заднюю стену кузницы.
- С одной стороны овраг, они по темноте туда не сунутся, а с другой заросли шиповника и крапивы, их барское нежное тело не выдержит таких испытаний, - задумчиво сказала повариха, - а-ну, Прокопушка потрогай мои грудя хорошенько, как ты умеешь, я твой молот сейчас силой напитаю.
Прокоп помял титьки Нюрки и уже знакомая молния между сосками засверкала над ее холщовой рубахой. Она направила сковородку на молот кузнеца. Молния, как и предыдущие разы ударила по нему, и он стал переливаться от напряжения. Кузнец взял молот и со всей силы ухнул по стене. Она от удара разлетелась кусками, словно в нее попало пушечное ядро.
Ну вот и выход! - прошептала Нюрка, - бежим.
Они не мешкая вышли в темный провал и исчезли в темноте вечера.
Расставались уже за далеко за селом, на перепутье. Кузнец сердечно обнял Акима.
— Ну вот, Аким, тут прощаться будем. Может Господь даст, свидимся еще. Иди вот по этой дороге, верст через тридцать будет монастырь. Ты туда не ходи, народ там злой и жадный, продадут барину и пропадешь ни за грош, второй раз он тебя из своих лап не выпустит. А возле монастыря спросишь, как к скиту пройти, там живет святой старец Фома, он тебе поможет от буковок бесовских избавиться. На вот тебе на дорогу палку да еды, что Нюрка собрала и иди, не оглядывайся
— Вы куда же? — спросил Аким.
— Мы не пропадем, — сказал Прокоп и обнял одной рукой теперь уже бывшую барскую повариху, — я своим ремеслом буду зарабатывать, я же кузнец. С Нюркой вот поженимся, наконец, она будет кошеварить, тем более знает, как всякую снедь барскую готовить. Детишек нарожаем. Не пропадем. К вольным людям волжским пойдем, на устье Волги-матушки, на Каспий.
— Ну, будем, — не стал рассусоливать Аким.
Нюрка немного всплакнула, поцеловала его в щеку на прощание и долго крестила силуэт, пропадающий в темноте.
Через некоторое время Аким остановился, понял, что идти в кромешной тьме очень трудно. Не сильно та палка помогала. Буковки так и мелькали перед глазами, хотя конюх уже к ним немного попривык и не обращал внимания. И он несмотря на постоянные спотыкания и ушибы ног, продолжил свой путь.
Однако, все же через пару часов остановился на привал и, сев у дороги, вытянув побитые ноги, Аким решил посмотреть, что же там написано. И узрел следующее:
«Подключить модуль ночного зрения? Если согласны, кивните головой, если нет, поверните голову направо».
«Вот дурни неграмотные, даже простое слово «ходули» с ошибками пишут, силы бесовские», — тут Аким перекрестился.
Как выглядят ходули ночного зрения, он не знал, видать, какие-то бесовские диковинки. Конюх хотел было повернуть голову, отвергая бесовские дары, но тут в глаз ему залетела ночная мошка и Аким изо всех сил чихнул, щедро брызгая вокруг себя слюнями. Голова дернулась вперед, Аким начал тереть ладонью глаз к носу, как учила одна бабка, чтобы извлечь мошку и изумленно замер — вокруг сразу стало светло, как днем. Буковки же вещали, что модуль подключен и отключится если отвести руку от левого глаза который он тёр извлекая тело несчастной мошки погибшей в его глазу. Он убрал руку, сразу все вокруг поглотила тьма ночи.
